Знак чудовища - [3]

— Что началось? — переспросил Сигмон, так как староста крепко задумался, разглаживая мокрые усы толстыми, как сосиски, пальцами.

— Неприятности, — наконец веско уронил староста и наполнил кружку пивом.

Сигмон последовал его примеру. История про мага его заинтересовала. Похоже, речь шла о чем-то интересном, о таком, что не стыдно будет рассказать в казарме после отбоя.

— Неприятности, стало быть, начались полгода назад, — повторил староста, припоминая, что именно случилось. — А началось все с коровы старой Мирены. Задрали ее насмерть. Корову, стало быть. А потом пошло-поехало. Курей передавили, лошадь у меня задрали. Все — по ночам. Озоровать, стало быть, нечисть начала. И главное — следов никаких. Ни на земле, ни на траве… Собаки как сбесились. След не хотели брать, визжали, пятились, ну ровно кто их напугал. Да только моего брехуна мало кто напугать может.

— Может, медведь? — предположил Сигмон.

— Какое там. Медведей тут нет. Да и следы от медведя — слепой заметит.

— И все же…

— Дальше, стало быть, послушайте. Когда пятую корову задрали, наши мужики взбеленились. Особо кумовья Тимор и Панаш — их это корова была. Ну и устроили засаду, стало быть. В лесу козу на ночь оставили, вроде заблудилась, а сами за ней следить. Все честь по чести. Думали, что волчара больно умный объявился. Бывает такое.

— И как, поймали?

— Нашли мы их утром. Подранные в клочья, будто зверюга тигра их драла. Тимор к вечеру умер, а Панаша откачали. Он-то про нечисть и рассказал. Вроде как ночью напала на них тень, обличьем на человека похожая. Но с когтями. И так быстро бегала, что и не рассмотрели они ее толком. Не успели. Одно слово — нечисть. Панаш-то потом оклемался, но до сих пор ходит, как пришибленный, от каждого шороха вздрагивает. И заговариваться начал. Везде ему привидения мерещатся. Даже на покос и то с копьем дедовским ходит.

— А что колдун-то? — напомнил курьер, опасаясь, что староста собирается поведать о нелегкой судьбе кума Панаша.

Староста хмыкнул, хлебнул пива и уцепил с блюда кругляш кровяной колбасы. Жадно сжевал, запил из жбана и шумно рыгнул. Потом продолжил:

— Мы сразу смекнули, что нечисть от колдуна. Тут до него отродясь такого не видели. И не слышали. Так вот, стало быть, собрались мы кучей и двинули к нему в гости, разобраться, что к чему.

— И что? — заинтересованно спросил Сигмон, предвкушая, как поведает эту историю сержанту Трегору, охочему до деревенских баек.

— Поссорились мы. Напустился он на нас, как Цепной брехун. Он, вишь, жизнь положил на борьбу с нечистью, не нам его винить. Что, стало быть, знать ничего не знает. Ну, поругались мы маленько и разошлись.

— И все? — разочарованно спросил Сигмон, ожидавший более энергичной развязки.

— Какое там. Нечисть за людей принялась. За последний месяц двоих прикончила. Теперь не дерет — кровь пьет. Утром, помню, нашел кума у околицы. Лежит в траве, холодненький. И без кровиночки. Ходили мы еще раз к колдуну, грозились, а он нас в ответ огнем пугнул. Колдун, одно слово. Вот мы в город и отписали. Только ответа все нет, хотя почитай, две седмицы прошло. Я, как вас, господин военный, увидел, подумал, что вы по нашему делу.

Сигмон отхлебнул пива и довольно прищурился: вежливое обращение грело душу. Тут он — господин военный. Уважают. А в казарме он кадет — то подзатыльник отвесят, то мыть полы заставят. Сигмон снова приложился к кружке, радуясь, что так удачно вырвался из Вента. Похоже, большинство историй о курьерской жизни, что рассказывали старички, оказались сущей правдой. Хорошо все же быть курьером. Это не солдатская доля — пыль на плацу глотать. И воли чуть есть, и приключения стороной не обходят. А еще — почет и уважение от местных.

Сигмону вспомнились голубые глаза дочки старосты, и он задумался, пытаясь припомнить, что там Трегор рассказывал о сеновалах.

— Так, стало быть, поможете нам? — спросил староста, подливая пиво в кружку гостя.

— Что? — Сигмон заморгал, понимая, что, замечтавшись, пропустил последние слова старосты.

— Я говорю, сходите к колдуну завтра? Потолкуете с ним? Нас-то он теперь и близко к дому не подпускает.

— И о чем с ним толковать? — спросил Сигмон, отодвигая наполненную кружку.

— Ну, спросите про нечисть-то. Слыхали, мол, как она тут лютует. Может, испугается колдун, притихнет. Вы — человек военный, на службе. Ему, чай, такой интерес не с руки. А наша весточка тем временем дойдет до кого надо.

— Не знаю, не знаю, — протянул Сигмон, не решаясь напрямую отказать старосте.

Связываться с колдуном ему не хотелось. Расследовать такие случаи — дело коллегии магов, а не военных курьеров. Тут мечом делу не поможешь, будь ты хоть первым клинком королевства. С другой стороны, приняли его в деревне хорошо, по всем правилам. Отказать хозяевам в просьбе — обидеть. Тем более что она на первый взгляд пустяковая. Просто сходить к магу, поговорить с ним. Но дело в том, что не маг то — колдун.

— Просто поговорите с ним, господин Сигмон, — не отставал староста. — Не обидит он вас, забоится военных.

— Обидит! — выдохнул курьер и расправил плечи, показывая, что плевал он на всех колдунов королевства. Разом.