Знаем ли мы русский язык?.. - [23]
«Умолять», «ходатайствовать», «клянчить»… Конечно, все три глагола легко заменить универсальным «просить». Но это значит упростить нашу речь, сделать её менее образной.
Впрочем, синонимами не стоит злоупотреблять. Когда они ничего не добавляют к сказанному, то кажутся простым нагромождением и только засоряют речь. В одном ряду синонимы уместны лишь тогда, когда усиливают друг друга.
Глава третья
Откуда берутся слова?
Помните Настасью Ивановну из «Театрального романа» Михаила Булгакова? Старушка ужасалась, узнав, что Максудов написал новую пьесу. «Разве уж и пьес не стало? — ласково-укоризненно спрашивала она. — Начнёшь играть — в двадцать лет не переиграешь! Зачем же вам тревожиться сочинять?»
Точно так многих сегодня отпугивает всё новое, что появляется в русском языке. Зачем же тревожиться и изобретать слова, когда тех, что есть, хватит не на одну жизнь!
И тем не менее новые слова в языке постоянно появляются. Филологи называют их неологизмами.
Самые смелые творцы новых слов — дети. Кто из нас не читал книжку Корнея Чуковского «От двух до пяти»! Кто не восторгался точностью и меткостью детских неологизмов! «Мы так купались! Такую брызгань подняли!» «Брызгань»! Хорошо словцо! И в самом деле, если есть «темень», то может быть и «брызгань»!
А как вам нравится «Мадонна с мадонёнком»? Почему бы и нет? Олениха с оленёнком, мать с ребёнком, а Мадонна с мадонёнком…
У каждого слова есть свой автор. Но, увы, большинство авторов так и останутся неизвестными! Однако в некоторых случаях авторство установлено.
Чуть старше, но по меркам языка ещё тоже очень молодые, романтические слова «созвездие» и «полнолуние». Счастьем их произносить мы обязаны Михаилу Васильевичу Ломоносову.
Если бы не Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин, русский язык был бы беднее без такого меткого слова, как «головотяпство».
Хлёсткое, бьющее наотмашь слово «бездарь» первым употребил Игорь Северянин.
Мы часто чувствуем себя «изнемождёнными» только из-за Велимира Хлебникова. Он придумал это слово!
Глагол «стушеваться» вошёл в литературный язык благодаря Фёдору Михайловичу Достоевскому.
Ну а планов «громадьё» мы строим с подачи Владимира Маяковского.
Кстати, кому-то, может быть, интересно узнать, сколько всего слов в русском языке? В Большом академическом словаре зафиксировано 131 257 слов. В Толковом словаре живого великорусского языка Даля — около 200 тысяч слов. Но цифра эта всё же условна. Язык в количественном отношении неисчислим.
Чем больше наш словарный запас, тем ярче наша речь. А она в каком-то смысле творец нашей судьбы. Верно сказал Сократ: «Заговори, чтоб я тебя увидел».
Язык А. П. Чехова
Любой филолог нам скажет, что язык по своей природе консервативен и неохотно впускает в себя новые слова. Но гениям русской литературы порой становилось тесно в границах дозволенного, и они дерзко наделяли язык своих героев новыми словами и выражениями.
Предлагаю открыть томик Антона Павловича Чехова.
Как весело и ловко он обращался с суффиксами! И привычные слова вдруг приобретали новые яркие оттенки. «Ерундишка» — это уж совсем что-то никчемное, это гораздо точнее, чем «ерунда»! А знаменитое чеховское «чепухенция»? Ещё лучше! И удивительное дело, вроде и «припечатал» Антон Павлович словом, а не грубо, не обидно, улыбчиво… «Спасибище»… Прочитаешь такое и сразу понимаешь силу чувства благодарности. Не просто «стихи», а «стишины»! Видимо, тот, кого писатель наградил этим словом, начертал нечто величественное.
А как вам понравится выражение «мантифолия с уксусом»? Филологи с ног сбились в поиске этимологии этой самой «мантифолии».
В рассказе «Оратор» некто Поплавский уговаривает своего приятеля Запойкина произнести на похоронах речь: «Поедем, душа! Разведи там на могиле какую-нибудь мантифолию поцицеронистей, а уж какое спасибо получишь!»
Понятно, что «мантифолия» — это витиеватая речь. Ну а уж когда она «с уксусом», то это вообще что-то непредсказуемое!
Кстати, Антон Павлович был чрезвычайно требователен к себе и порой называл «мантифолией» и «канифолью с уксусом» написанное им самим.
Чехов был мастером каламбура и пародии. Скажем, его раздражали общепринятые пафосные обращения. Высмеивая их, он изобретал свои: «ваше великолепие», «ваше вдовство», «ваше целомудрие»…
А какой букет обращений к любимым женщинам?! Влюблённые, заимствуйте: «Золотая, перламутровая и фильдекосовая Лика!»
Антон Павлович оставил нам выражения, ставшие крылатыми. Например, «свадебный генерал». Перевожу на современный язык: это некая ВИП-персона, приглашённая в незнакомое общество за деньги для придания вечеринке солидности.
…«И гений, парадоксов друг» – гений и впрямь может быть другом парадоксов своей биографии… Как только писателя причисляют к сонму классиков – происходит небожественное чудо: живого человека заменяет икона в виде портрета в кабинете литературы, а всё, что не укладывается в канон, как будто стирается ластиком из его биографии. А не укладывается не так уж мало. Пушкин – «Солнце русской поэзии» – в жизни был сердцеедом, разрушившим множество женских судеб, а в личной переписке – иногда и пошляком. Можно умиляться светлым отрывкам из недавно введённого в школьную программу «Лета Господня» Ивана Шмелёва, но как забыть о том, что одновременно с этой книгой он писал пламенные оды в поддержку Гитлера? В школе обходят эти трудности, предлагая детям удобный миф, «хрестоматийный глянец» вместо живого человека.
Первая книга тома «Искусство» предлагает читателям очерк архитектуры, изобразительного и декоративно-прикладного искусства с древнейших времён до эпохи Возрождения. Она объединяет тринадцать разделов, посвященных искусству различных стран и пародов. Особое внимание уделено античному, древнерусскому искусству, а также искусству Возрождения в Италии, Нидерландах, Франции и Германии. Статьи, вошедшие в книгу, написаны специалистами из Российской Академии художеств, Московского государственного университета, Государственного музея изобразительных искусств и Центральных научно-реставрационных проектных мастерских.Том «Искусство» рассчитан на детей среднего и старшего школьного возраста, их родителей и преподавателей, а также на всех, кто считает себя любителем искусства.Все вышедшие тома «Энциклопедии для детей» рекомендованы Управлением развития общего среднего образования Министерства образования Российской Федерации как дополнительное пособие для учащихся.В 1997 году редакция издательского предприятия «Аванта+» награждена дипломом Всероссийского выставочного центра за составление, художественное оформление, издание «Энциклопедии для детей».
Вторая книга тома «Искусство» предлагает читателям очерк архитектуры, изобразительного и декоративно-прикладного искусства с XVII века до наших дней. Она объединяет шесть разделов, посвящённых выдающимся мастерам, основным стилям и направлениям искусства стран и народов мира. Статьи, вошедшие в книгу, написаны искусствоведами Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова, Российского государственного гуманитарного университета и Государственной Третьяковской галереи.Том «Искусство» рассчитан на детей среднего и старшего школьного возраста, их родителей и преподавателей, а также на всех, кто считает себя любителем искусства.
В русском языке множество крылатых слов и выражений. Мы легко и непринужденно их используем. Интуиция и чувство языка нас почти никогда не подводят. Но вопрос «Почему мы так говорим?» заставляет нас глубоко задуматься. Давайте задумаемся вместе с Марией Аксеновой. Используйте крылатые выражения, обогащайте свой словарный запас. И никогда, ни при каких обстоятельствах не теряйте дара речи.
В новой книге известного слависта, профессора Евгения Костина из Вильнюса исследуются малоизученные стороны эстетики А. С. Пушкина, становление его исторических, философских взглядов, особенности религиозного сознания, своеобразие художественного хронотопа, смысл полемики с П. Я. Чаадаевым об историческом пути России, его место в развитии русской культуры и продолжающееся влияние на жизнь современного российского общества.
В статье анализируется одна из ключевых характеристик поэтики научной фантастики американской Новой волны — «приключения духа» в иллюзорном, неподлинном мире.
Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.
Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.