Змей и жемчужина - [125]
— Да, жареная, но под другим соусом. Вы, синьорина, любите соусы с апельсиновым соком, но это для корюшки слишком резко. — Он сдвинул брови. — По-моему, здесь нужен зелёный соус. Петрушка, кровохлёбка, щавель, верхушки шпината, ночная фиалка — и, может быть, немного мяты. Всё надо тонко растолочь вместе с миндалём...
— С каким миндалём? — перебила его я.
— С миланским, он самый лучший.
— Почему?
— Просто лучший, и всё, — отсутствующе ответил он, и я подавила довольную улыбку. — Значит, сверху должен быть зелёный соус; очень простой и очень свежий. Он напомнит мадонне Джулии о месте, где она жила, когда была девушкой — вы говорили, что она выросла у озера Больсена? Она подумает о своей юности. Поев этого блюда, она почувствует себя... — Он пожал плечами. — Счастливой.
— Возможно, в таком случае ты захочешь сам приготовить ей это блюдо на ужин. — Я отвернулась от его потрясённого лица и, обращаясь к торговцу рыбой, отбарабанила свой заказ. Тот утвердительно хрюкнул и принялся вычерпывать свежую корюшку из ведра. Повернувшись обратно к своему подмастерью, я пригрозила: — Если увижу, что ты не справляешься, то сразу тебя отстраню. Понял?
— Да, синьорина. — Он стоял, сжимая корзину и безуспешно пытаясь подавить улыбку, которая готова была расплыться по всему его лицу. У него было право улыбаться — он был на год младше любого подмастерья, которого я когда-либо просила приготовить кушанье для стола хозяев. И, если я не ошибалась, единственным из них, кто обещал когда-нибудь стать по-настоящему хорошим поваром.
— Думаю, нынче вечером у нас будет рыбное меню, — продолжила я и направилась к следующему продавцу. Бартоломео рысил рядом. — И много местных фруктов. — В уме я поправляла своё первоначальное меню. Никакой римской пиццы, как я планировала раньше, она только вызвала бы у мадонны Лукреции тоску по дому. В конце концов, ей надо приучить себя к своему новому дому, и лучше всего сделать это с помощью еды. Холодный салат из зелёного лука и местных огурцов; осетрина из омывающего Пезаро моря и форель из протекающей через него реки; виноград и персики из его садов и дыни с его бахчей; и напоследок пирожные со спелыми местными абрикосами. Освежающий летний ужин из провизии, выращенной или выловленной в Пезаро, поданный в саду, где будет дуть свежий морской ветерок.
— Мадонне Адриане корюшку не подадим, — задумчиво сказала я, останавливаясь подле засоленного линя. — Она считает, что эта рыба слишком дорогая...
— Подадим ей форель, — не задумываясь, отозвался Бартоломео. — Этой старой карге чем дешевле, тем лучше.
Я, подавив улыбку, стукнула его по плечу.
— Никогда не говори плохо о своих хозяевах!
— Я хотел сказать, что форель дешевле корюшки, и она будет довольна. — Он перевесил переполненную корзину на другую руку. — Если не возражаете, синьорина, — я тут слышал один рецепт от повара посла какого-то немецкого княжества, когда он приходил к мадонне Джулии просить Его Святейшество о какой-то милости. Форель, тушенная на медленном огне в горько-сладком соусе с белым вином, уксусом и небольшим количеством сливочного масла, подаваемая на поджаренном хлебе... вот что понравилось бы мадонне Адриане.
— Ни один немец просто не способен правильно приготовить соус, — фыркнула я. — У них на всё один ответ — добавить ещё сливочного масла. Ну, может быть, если добавить в этот твой соус немного перца и корицы...
ЛЕОНЕЛЛО
Юная графиня ди Пезаро, шурша юбками, остановилась, сложила перед собою руки и склонила голову набок.
— Теперь можете посмотреть.
Я-то не потрудился закрыть глаза, но остальные убрали руки от лиц и разразились аплодисментами. Дочь Папы была одета в белое платье, его шёлк был сплошь расписан цветами; волосы свободно ниспадали ей на спину; её голову венчал венок из роз, и в руках она тоже держала розы. Она стояла неподвижно, полураскрыв губы и выставив одну ногу вперёд. Мне показалось, что она хочет, чтобы по её приказу подул ветер и поиграл с её волосами.
— Весна! — вскричал синьор Сфорца. — С той картины, которую написал этот малый из Флоренции — или из Мантуи? Ты знаешь, кого я имею в виду...
— Боттичелли[103], — тихо сказал я.
— Маэстро Боттичелли, — продолжил граф ди Пезаро, даже не поблагодарив меня. — Голубка моя, ты вылитая Весна Боттичелли!
— Мой господин совершенно прав. — Лукреция сделала прелестный реверанс, и вся компания снова зааплодировала. Не слишком-то интересная компания. Синьор Сфорца и несколько его бесстрастных капитанов; Лукреция, мадонна Адриана и их свита; Джулия La Bella со своим ручным козлом — но к ним только что присоединились некая Катерина Гонзага и её муж граф Оттавиано да Монтеведжо, заехавшие в Пезаро по пути на север, в свои поместья в Сан-Лоренцо, и это придало обычно спокойному времени после ужина некоторую остроту.
— Катерина Гонзага — признанная красавица, — объяснила Джулия новым дамам Лукреции, собранным на военный совет, как только прибыло известие о предстоящем прибытии графини да Монтеведжо. — И к тому же очень честолюбивая. Корчит из себя царицу небесную, и кроме всего прочего она строила глазки Его Святейшеству на протяжении всей свадьбы Джоффре. У меня тогда была простуда, и я не могла поставить эту шлюху на место. Если надо, я обыщу всю Флоренцию, но найду подходящую парчу для нового платья — в этот раз я не дам ей меня затмить.
1947-й. Чарли Сент-Клер, выдворенная семьей из родной Америки за проступок, граничащий с преступлением против приличий, прибывает в Европу, надеясь разыскать свою кузину, пропавшую во Франции во время немецкой оккупации. 1915-й. Юная Эва Гардинер рвется воевать против немцев, и неожиданно такой шанс ей предоставляется. Разведывательное управление предлагает Эве стать агентом на французской территории, занятой бошами. Опекать ее будет знаменитая Алиса, королева шпионов, управляющая разведывательной сетью прямо под носом у немцев.
Юная рабыня Тея, принадлежащая дочери богатого римлянина Лепиде, влюбляется в красавца гладиатора. Однако счастью рабыни и гладиатора не суждено продлиться долго: хозяйка Теи, приревновав ее к гладиатору, разлучает влюбленных. Прошло время, и певческий дар Теи превратил ее в утонченную певицу для римской знати. Сама того не желая, Тея привлекла внимание самого императора Домициана. Безжалостный император, который в каждом видел убийцу, и не подозревал, что отныне его жизнь в руках очаровавшей его Теи.«Хозяйка Рима» — невероятно успешный дебютный роман американской писательницы Кейт Куинн, за которым последовали еще два романа из римского цикла.
69 год нашей эры. Римская империя бурлит. Год четырех императоров изменит все — особенно это коснется жизни двух сестер, Корнелии и Марселлы. Изысканная и амбициозная Корнелия, само олицетворение идеальной супруги, живет ради того, чтобы однажды лицезреть, как ее преданный муж станет императором. Ее сестра Марселла гораздо меньше интересуется тем, как вершится история. Но кровавый переворот заставляет обеих женщин вступить в борьбу за собственную жизнь. Пока Корнелия собирает осколки разбитых надежд, Марселла обнаруживает способность влиять на сильных мира сего.
Рим, II век нашей эры. В годы правления Траяна империя достигла небывалой мощи и величия, распространив свое владычество даже на самые отдаленные уголки Европы и Азии. Но могло ли это продолжаться вечно?Сын гладиатора Викс, авантюристка Сабина, интриганка Плотина и амбициозный патриций Адриан становятся главными песчинками в водовороте интриг, коими, как и во все времена, движут три кита страстей человеческих: любовь, ненависть и жажда власти. Судьбы этих людей тесно переплетаются с судьбой Римской империи, теряющей лучшего из владык Вечного города на семи холмах.
Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.
Как жили и работали, что ели, чем лечились, на чем ездили, что носили и как развлекались обычные англичане много лет назад? Авторитетный британский историк отправляется в путешествие по драматической эпохе, представленной периодом от коронации Генриха VII до смерти Елизаветы I. Опираясь как на солидные документальные источники, так и на собственный опыт реконструкции исторических условий, автор знакомит с многочисленными аспектами повседневной жизни в XVI веке — от гигиенических процедур до особенностей питания, от занятий, связанных с тяжелым физическим трудом, до проблем образования и воспитания и многих других.
Полу-сказка – полу-повесть с Интернетом и гонцом, с полу-шуточным началом и трагическим концом. Сказание о жизни, текущей в двух разных пластах времени, о земной любви и неземном запрете,о мудрой старости и безумной прыти, о мужском достоинстве и женском терпении. К удивлению автора придуманные им герои часто спорили с ним, а иногда даже водили его пером, тогда-то и потекла в ковши и братины хмельная бражка, сбросила с себя одежды прекрасная боярыня и обагрились кровью меч, кинжал и топор.
Беседа императора Константина и патриарха об истоках христианства, где Иисус – продолжатель учения пророка Махавиры. Что означает очистительная жертва Иисуса и его вознесение? Принципы миссионерства от Марии Назаретянки и от Марии Магдалены. Эксперимент князя Буса Белояра и отца Григориса по выводу христианства из сектантства на основе скифской культуры. Реформа Константина Великого.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
Иван Данилович Калита (1288–1340) – второй сын московского князя Даниила Александровича. Прозвище «Калита» получил за свое богатство (калита – старинное русское название денежной сумки, носимой на поясе). Иван I усилил московско-ордынское влияние на ряд земель севера Руси (Тверь, Псков, Новгород и др.), некоторые историки называют его первым «собирателем русских земель», но!.. Есть и другая версия событий, связанных с правлением Ивана Калиты и подтвержденных рядом исторических источников.Об этих удивительных, порой жестоких и неоднозначных событиях рассказывает новый роман известного писателя Юрия Торубарова.
Книга посвящена главному событию всемирной истории — пришествию Иисуса Христа, возникновению христианства, гонениям на первых учеников Спасителя.Перенося читателя к началу нашей эры, произведения Т. Гедберга, М. Корелли и Ф. Фаррара показывают Римскую империю и Иудею, в недрах которых зарождалось новое учение, изменившее судьбы мира.
1920-е годы, начало НЭПа. В родное село, расположенное недалеко от Череповца, возвращается Иван Николаев — человек с богатой биографией. Успел он побыть и офицером русской армии во время войны с германцами, и красным командиром в Гражданскую, и послужить в транспортной Чека. Давно он не появлялся дома, но даже не представлял, насколько всё на селе изменилось. Люди живут в нищете, гонят самогон из гнилой картошки, прячут трофейное оружие, оставшееся после двух войн, а в редкие часы досуга ругают советскую власть, которая только и умеет, что закрывать церкви и переименовывать улицы.
Древний Рим славился разнообразными зрелищами. «Хлеба и зрелищ!» — таков лозунг римских граждан, как плебеев, так и аристократов, а одним из главных развлечений стали схватки гладиаторов. Смерть была возведена в ранг высокого искусства; кровь, щедро орошавшая арену, служила острой приправой для тусклой обыденности. Именно на этой арене дева-воительница по имени Сагарис, выросшая в причерноморской степи и оказавшаяся в плену, вынуждена была сражаться наравне с мужчинами-гладиаторами. В сложной судьбе Сагарис тесно переплелись бои с римскими легионерами, рабство, восстание рабов, предательство, интриги, коварство и, наконец, любовь. Эту книгу дополняет другой роман Виталия Гладкого — «Путь к трону», где судьба главного героя, скифа по имени Савмак, тоже связана с ареной, но не гладиаторской, а с ареной гипподрома.