Змеиный факультет - [11]

- А ты уйдёшь из команды? - не отставал Ургхарт.

- А у меня есть варианты? - я решительно не понимал, чего он от меня хочет.

- Варианты всегда есть... - туманно высказался Рик.

О. Кажется, догадался.

- Что, команде нужна новая экипировка? Извини, мне уже не двенадцать лет, эти игрушки для меня уже не так важны.

Рик быстро оглянулся. В раздевалке, кроме нас, оставались только Гойл и Стоун - новый загонщик, - но далеко от нас, у самой двери.

Он наклонился к моему уху:

- Отсосёшь? Сейчас. Останешься в основном составе...

Бляяя... Меня будто по щекам отхлестали. Охуительная же у тебя репутация, Малфой...

Ургхарт ждал моего ответа. Без усмешки, слегка напряжённо.

- Харперу предложи, - я отодвинул его плечом. - Хотя за что я так Брюса... Он же не виноват, что ловец из него хреновый.

...А прежде Ургхарт бы скорее себе язык откусил, чем подойти с подобным предложением.

Думается, мне предстоит ещё долго ощущать разницу между «прежде» и «теперь». Пока не привыкну.

* * *

За час до визита в Министерства я стоял перед зеркалом и выбирал себе рубашку и запонки. Само собой предполагалось, что я должен быть в школьной форме, как и остальные слизеринцы, которым повезло остаться лишь зрителями. Но мне мантию придётся снять, поэтому к выбору рубашки я подошёл очень придирчиво.

Выбрал в конце концов самую дорогую, которую ещё ни разу не надевал. Всё как-то случая не было...

И запонки. Сапфировые. Изумрудные в серебряной оправе, пожалуй, лучше подошли бы к галстуку, но одну из них я потерял, помнится, как раз накануне сражения. Не самая большая потеря...

Так что пусть будут сапфировые.

Пижонство? Ха...

А хотя бы и так. Пикантность ситуации в том, что никакие мои слова и поступки не смогут сделать её менее эпатажной. Или более.

Просто я пытаюсь сохранить частичку самоуважения тем, что стою перед зеркалом и вдеваю в манжеты сапфировые запонки.

Победители этого не оценят.

А слизеринцы смогут заметить, что Драко Малфой перед позорным наказанием не бился в истерике, а крутился перед зеркалом.

...За завтраком все смотрели на меня, как на неизлечимо больного. Украдкой, исподлобья, краем глаза. Только Мэл таращился во все глаза, но ему не до деликатности, он тяжело влюблённый. Под такими взглядами мой и без того хилый аппетит и вовсе испарился. Я по глотку цедил чай, размышляя о предстоящем... мероприятии, как вдруг меня посетила простая и ужасная мысль. Мама...

Мама наверняка прочла обо всём в газетах. И... нет, я очень люблю свою мать, и был бы счастлив её увидеть... Только не сегодня. Только не там. Только не так.

Я резко поднялся и почти бегом направился к выходу. Времени ещё достаточно. Я должен успеть...

В свою спальню я ворвался запыхавшимся, тяжело дыша.

Лорд Абраксас Малфой, слава Мерлину, был на портрете. Увлечённо читал какой-то фолиант.

- Сэр... - торопливо обратился я к нему. - Сэр, вы не могли бы посетить свой портрет в Малфой-мэноре?..

- Что ты ещё выдумал, мальчишка? - сурово сдвинул брови старик.

- Моя мать... Леди Нарцисса... Она не должна сегодня появиться в Министерстве! - выдохнул я.

Лорд Абраксас уставился на меня пронзительными изучающими глазами.

- Да, пожалуй, - наконец согласился он. - Леди Нарцисса этого не заслужила.

Он повернулся ко мне спиной и скрылся в глубине портрета.

Обратно он вернулся нескоро, заставив меня понервничать. Зато принёс мне весть от мамы: она меня целует, она мной гордится, она ждёт меня домой.

Мама, я скоро вернусь...

...Я застегнул мантию. Всё, я готов.

- Отлично выглядишь, мальчик, - неожиданно сообщил с портрета дед.

- Спасибо, - слегка растерянно отозвался я.

- И не смей там реветь. Ты Малфой.

Это звучало, как неимоверно почётный титул. Раньше я никогда не удостаивался от портрета лорда Абраксаса подобного признания.

Обдумать эту мысль более подробно у меня уже не было времени. В дверь постучали.

Снейп. Пора.

- Драко, вы готовы? - спросил он мягче, чем обычно. - Выпейте это.

Он протянул мне флакон тёмного стекла. Я выпил. Поблагодарил его кивком.

- Теперь идём.

Глава восьмая. Драко.

Пока добирались до Министерства, зелье начало действовать. Успокаивало оно значительно лучше, чем то, которым Снейп поил меня перед слушаньем, а вот насчёт обезболивающего эффекта - я уже подумал, не перепутал ли профессор что-нибудь. Во всяком случае, восприятие звуков и запахов у меня сильно обострилось. Оставалось надеяться, что это за счёт угнетения осязания.

В вестибюле Министерства к нам сразу же подошли двое сотрудников, чтобы проводить к залу исполнения наказаний. Это была отнюдь не пустая формальность - без них нам вряд ли бы удалось пройти сквозь толпу журналистов, моментально окружившую меня и Снейпа.

Я надменно вскинул подбородок, неосознанно подражая отцу. Завтра мои колдографии будут на первых полосах, не стоит забывать о прямой спине и высоко поднятой голове. От вспышек, слепящих глаза, я только брезгливо морщился.

В лифте пахло пылью и потом. Сколько людей этот лифт перевозит за сутки, сколько запахов он впитывает?

Интересно, когда отец работал в Министерстве и ежедневно ездил в лифте, он тоже ощущал этот запах? Неудивительно, что везде, кроме дома, он носил перчатки...