Злые куклы - [17]

— Виктор Федорович, не до вас… — огрызнулась Жанна. И тут же осеклась. Утром надо начинать жить. Несмотря на то что ночью это случилось снова. Снова случилось. И почти не испугало ее. Она, наверное, просто привыкла. А потому не надо задавать себе вопросов, на которые нет ответов. — Простите. Слушаю вас?

— Тебе придется подумать и точно ответить на вопрос, где ты была. Очень точно. И не мне. Желаю здравствовать. — Он положил трубку на рычаг.

«Что это значит?» — подумала она.

Он перезвонил тотчас же:

— Ты, судя по всему, ничего еще не знаешь? Ну ладно, а мое предложение остается в силе.

— Вы слишком много на себя берете, — отчеканила Жанна.

— Вот как? — В голосе Глебова послышалось удивление. — Ты угрожаешь? Хорошо, я постараюсь сделать для тебя что-нибудь приятное. Кстати, ты там не соскучилась по своему любимому? Знаешь, он блестящий специалист по деликатным поручениям. И у него, доложу я тебе, либо большое будущее, либо нет уже никакого.

— Что-то опять с Кириллом? — спросила Жанна, удивляясь собственному спокойствию. Много лет Кирилл был единственным объектом любви. Даже после того, как они разошлись, Жанна еще долго считала себя виноватой, а главное, готовой вернуться к нему на любых условиях. Несколько раз такие воссоединения случались. Жанна всегда осуждала связи с женатыми мужчинами. Но в ее ситуации разобраться было особенно сложно — ведь сначала он был женат на ней. И кто кому, a главное — в какой последовательности изменил, выяснить было практически невозможно.

— Так ты меняешь коней на переправе или нет? — рассмеялся Глебов.

— Смотря на что? — ответила Жанна.

Виктора Федоровича она переставала понимать иногда. Он начинал говорить какими-то загадками.

— Готовься, Жанночка, — строго закончил Глебов. — Боюсь, тебя ждут неприятности. Но я готов помочь. — Эту фразу, эту многозначительную фразу Глебов сказал на прощанье.

А Жанна… Она подумала: «Волков бояться — в лес не ходить». И бодро поскакала на совещание. «Он вернется, он не уходит без слов». Вот что было действительно важным… Он вернется и будет ждать ее дома. Может ли это закончиться через год совместной жизни ограбленной квартирой? Она останется без компьютера, телевизора, шубы, стиральной машинки-автомата и без иллюзии, что на старости лет можно завести себе что-то лучшее, чем собачку с родословной.

— Я не мог тебе дозвониться, тебя не было дома? — произнес Славик сухими потрескавшимися губами.

— Уходи, оставь ключи на столике и уходи. Все свои вещи можешь взять, хватит. — Жанна всегда умела ставить жирные точки. И ничего страшного, что эти точки потом проявлялись на лице жесткой сеткой морщин.

— Все-все? — Он улыбался, но в горле стоял ком, а потому слова вылетали испуганными, как говорила Нонна Ивановна, полохливыми.

Госпожа Артемова уныло взглянула на компьютер и, немного подумав, сказала:

— Да.

Если он останется, то пластика лица обойдется куда дороже. А в кабинете, в конце концов, нужно делать ремонт. Потому что все другие дела — сделаны. И еще — на самый крайний случай есть Глебов.

— Ты любишь мелодрамы, — усмехнулся Славик и подошел так близко, что компьютер уже захотелось оставить.

— Уходи! — завопила Жанна, стараясь перекричать включенный на полную катушку телевизор.

Он подходил все ближе, ближе, ближе, в глазах мерцали дикие огоньки. Резко выбросив вперед руки, он ухватил Жанну за талию и потащил в коридор.

— Пусти! — завопила она. — Это глупо!

Это и в самом деле было глупо. С самого начала она подозревала, что Славик хочет ее убить. Но зачем?

— Пусти! Я позову милицию. Я вызову!

Правда, из его объятий дотянуться до телефона было трудно…

— Ах, милицию? Ну конечно. — Славка все больше распалялся, пытаясь удержать брыкающуюся Жанну и открыть дверной замок. — И не забудь им рассказать, что ты сама предложила — бери, что захочешь.

— Пусти, — ревела Жанна, но значительно тише. Все же привлекать внимание соседей к скандалу не хотелось.

Вдруг он замер и отпустил Жанну. Прислушался и внимательно посмотрел ей в глаза. Что-то случилось, он изменился в лице. Телевизор орал — кажется, это были региональные новости. Взгляд его стал тяжелым. Жанна съежилась.

— Ну надо же, — неожиданно насмешливо и жестко сказал Славик. — Нет, ну надо же… Женщина, которая делала деньги из воздуха… Несчастный случай — белье вешала… Бывают же в жизни такие шутки… Да, Жанночка?

Она перевела дыхание и попыталась вникнуть в смысл сказанного. А он мрачно захохотал:

— Нет, ну надо же. Птичка Афина Наливайко. Ты знаешь, я, когда в первый раз услышал ее фамилию, думал, со смеху помру. А померла она. Беда, да, Жанночка? Ты страдаешь?

— Кто помер? — Жанна едва справилась с дыханием и постаралась успокоиться. Сердце колотилось. В голове что-то бешено пульсировало.

— Тс-с-с, слушай. — Славик кивнул в сторону телевизора. — Слышишь, несчастный случай с Афиной… Все в порядке, Жанночка, можно расслабиться. Она вешала белье на балконе. Понимаешь? Можно расслабиться.

Славик начал истерически смеяться, он что-то бормотал; она ничего не могла понять, кроме того, что он пытается разыграть… какой-то фарс.

Жанна рванулась из его объятий и подбежала к телевизору. Не было никаких сомнений — именно тот двор, именно тот дом. И труп — именно ее. Афина, женщина, не знавшая, что такое стирка. Редкая во всех отношениях засранка.