Злыднев Мир. Империя - [2]

Впрочем Эй, (так и мы будем пока называть нашего героя), был существом любопытным и смышленым, каким и положено быть нормальному пацаненку примерно восьми лет отроду. И даже возможные неприятности частенько не могли удержать его от искушения сунуть куда-нибудь свой любопытный нос, или решиться на очередную авантюру.

Таких например, как его сегодняшняя кража кости прямо со стола богатого господина. Раньше он никогда на подобные подвиги не решался, и не знал никого кто творил бы подобное. Но вкусные запахи и вид обилия еды, которую не надо выкапывать из помойных куч, а можно взять прямо со стола, просто отравили его разум. Несколько дней он внимательно наблюдал за приглянувшийся ему харчевней, изучая входы-выходы, распорядки и правила, прежде чем решился на свой дерзкий налет. Сколько он себя помнил, это всегда приносило ему удачу. А сколько и что он о себе помнил?

Самые отдаленные и смутные впечатления, которые хранила его память, относились ко времени когда он лежал на коленях какой-то нищенки. Она не была его матерью. ….Откуда он это знал? Просто чувствовал, а своим чувствам он доверял всегда. Да и я склонен с ним согласиться, ибо ни одна мать, не станет расцарапывать язвы на теле своего ребенка и мазать его всякой грязью, привлекая полчища мух. Большую часть своей жизни прожил Эй с этой нищенкой, навсегда разучившись плакать за это время. Но последовала очередная чистка городского дна, и его хозяйка выбросила компрометирующий ее предмет в городскую канаву, поскольку нищенство с ребенком на руках считалось по закону Города более тяжким преступлением.

Эй до сих пор помнил стремительное приближение грязной маслянистой поверхности, удар и погружение. Что-то сильно сдавило его грудь, в голове бешено застучал пульс и внезапно появившееся страстное желание жить заставило его бешено работая руками и ногами, выплыть на поверхность и выбраться на сушу.

Именно с этого момента, с этого внезапно пробудившегося желания, и начинал он отсчет своей настоящей жизни.

Было ему тогда наверное примерно годочков так четыре-пять. А может быть и больше, или наоборот меньше, – определить это было сложно, поскольку и тогда, да и в последующие годы жизни ростом он был ниже среднего, да и телосложения отнюдь не богатырского.

Может ли человеческое существо подобного возраста самостоятельно выжить? – Как правило нет. Но у каждого правила должно быть исключение, и Эй стал подобным исключением.

Город был богатым и его помойки изобиловали, пусть не свежей и вкусной, но вполне съедобной пищей. Конечно несколько раз Эй травился и был на гране смерти, но молодой и сильный организм каждый раз умудрялся справиться с болезнью. Куда опаснее болезней были враги. А врагами были все окружающие его существа. Врагами были крысы, подобиравшиеся к нему пока он спал. Бродячие собаки не терпели конкурентов возле помойных куч, а люди…, да что люди, – они как всегда были хуже всех.

Эю быстро пришлось научиться прятаться, убегать и увертываться. Очень скоро даже стремительные собачьи зубы, стали щелкать по пустому месту, где еще долю мгновения назад была его, тянущаяся к куску мусора рука. Так что же говорить о медлительных и неловких людях, наивно пытавшихся ухватить или пнуть маленький комок грязи?

Мой многоуважаемый читатель возможно ужаснется описанной мной картине. Может быть даже сердобольная слезинка скатиться из его добрых глаз, когда он представит маленькое хрупкое дитя, попавшее в столь кошмарные условия.

Но я скажу честно, – Эй был счастливым ребенком. Почему? А много ли надо ребенку для счастья? – Только любовь и ласка окружающих, которых Эй правда был лишен. Но он никогда и не знал, что эта Любовь и ласка существуют, и абсолютно не страдал из-за их отсутствия.

Зато он научился быть сытым. (Постоянное чувство легкого голода не в счет). Приобретенные навыки позволили ему чувствовать себя защищенным, создав иллюзию безопасности. А весь окружающий мир стал его игрушкой.

У какого ребенка еще была подобная игрушка? Разве может сравниться сшитая из тряпок кукла, или выструганный из дерева меч с огромным Городом?

Когда Эй не искал пропитание, он наблюдал за жизнью этого города. Сначала он изучил жизнь помоек и их окрестностей. Потом начал пробираться дальше в районы ремесленников и торговцев. Потом изучал Порт и городские заставы, а в конце, набравшись храбрости, даже начал пробираться в районы богачей и знати.

Думаю большинство жителей Города, даже не подозревавшие о его существовании, немало бы удивились, узнав как много он знает о них самих. И не только бы удивились, но и ужаснулись, если бы знали что их мелкие грешки и большие прегрешения хорошо известны этому не то человечку, не то обезьянке.

Правда разум Эя, еще не был достаточно испорчен, и например тот факт, что как только мясник уходит торговать на Базар, к его жене пробирается живущий напротив студент…, воспринимался им точно так же, как и то, что как только часы городской ратуши пробивали двенадцать ударов, живущий в одном доме со студентом старик алхимик, спускался со своего второго этажа и шел обедать в харчевню.