Злое небо - [19]

— Нам многое предстоит выдержать и пережить. Возможно, когда-нибудь Рейн почувствует разочарования от того, что вместо домашней кошечки получил перелетную птицу. Но он знает, на что идет, я в это верю.

— Что же, я могу пожелать вам только счастья, — леди встала, — не стоит обижаться на мои слова. Я хочу лишь, чтобы ты их обдумала.

Леди Вилард поспешила присоединиться к гостям, оставив меня одну. Я присела, невидящим взглядом уставившись на куст красных роз. В неровном сияющем свете ночи они казались обагренными кровью. Я поднесла руку к стебельку одной из них, и тут же почувствовала боль от укола. Она слегка меня отрезвила.

— Значит, ты и есть та самая Шания Перил, в которую безумно влюблен мой брат? — голос за спиной раздался внезапно, мне захотелось вскочить, но я подавила в себе панику. Похоже, присутствующее здесь высокое общество любит неожиданные эффекты.

Я заставила себя медленно и с достоинством обернуться. Он стоял у входа в беседку, привалившись плечом к резному деревянному столбу. Возможно, полумрак и делал Адриана Виларда точной копией Рейна. Но вглядевшись внимательнее в черты лица, я поняла, насколько сильно отличаются два брата. Брюнет с темными глазами был немного выше моего жениха и значительно старше. В нем не было ничего от доброжелательности и мягкости Рейна. А хищный взгляд и саркастичный тон действовали на меня отталкивающе.

— Да, я Шания, — в конце концов, я решила испить чашу до дна и перезнакомиться с как можно большим количеством родственников Рейна, чтобы не откладывать это дело на потом.

— Рад знакомству, — Адриан сделал пару шагов и встал напротив меня, — вижу, что слухи не обманули. Ты действительно красотка. Впрочем, иначе вряд ли бы у тебя вышло подцепить моего братца.

— Взаимно, — ответила я на его первую фразу. От второй мне захотелось сделать этому типу немного больно. Жаль, что такого сложно чем-то прошибить.

Я встала и обогнув препятствие в лице ставшего мне весьма неприятным типа, направилась к выходу.

— Уже уходишь? — он развернулся провожая меня взглядом, — сейчас маман и куча наших родственников решают что же с тобой делать: купить, убить или придумать что-то еще. Думаю, что своим появлением ты помешаешь им принять адекватное и правильное решение.

— А какое бы решение в отношении меня принял ты? — я резко подняла голову и посмотрела ему в глаза. В них плескалась ирония, злость, неприязнь и что-то еще, темное и мрачное. Так много чувств для меня одной.

— Я бы тебя, пожалуй, трахнул. Разумеется с применением силы. На крики сбежались бы люди, ты оказалась бы в двусмысленном положении, а попросту, скомпрометированной. Это сэкономило бы моей семье немного денег, Рейн, посокрушавшись о женском коварстве, вернулся бы к прежней жизни, и только я, насильник и злодей, терзаемый раскаянием и чувством вины не дал бы тебе спокойно жить, не заслужив прощения, а может быть даже чуточку любви.

— Ты сумасшедший? — поинтересовалась я. Мне не было страшно после его слов. Скорее неловко и смешно.

— К сожалению, не более чем все, собравшиеся здесь. Жаль, что ты не одобрила мой план. Он был бы менее болезненным для всех.

7

Как это ни странно, но мы сдружились с тем типом, что приносил мне еду. Я попросила прощение за то, что сбила его с ног, он, за то, что не принес вечером ужин. В общем, контакты понемногу налаживались. Типа звали Грек, и я честно пыталась выискать во внешности полноватого дядечки средних лет черты потомка выходцев из Древней Эллады. Но, видимо искала плохо. А вообще Грек был добродушным и довольно таки болтливым. Только его разговорчивость простиралась ровно до того момента, как я начинала задавать интересующие меня вопросы. Где мы находимся? Почему я здесь? И что меня ждет? Этот заговор молчания продолжался уже полторы недели, и я немного подустала жить в четырех выбеленных стенах, строя самые невероятные догадки, от которых кровь стынет в жилах.

Но однажды все изменилось. В то утро ко мне пришел Дамир. Он был как всегда немногословен, и приказал следовать за ним. Я была рада идти куда угодно, чтобы хоть ненадолго выбраться из камеры. Почему-то в тот момент мне и в голову не пришло, что он задумал что-то плохое. Похоже, его самого удивила моя доверчивость, потому что, внезапно остановившись, произнес:

— Не бойся, мне просто нужна твоя помощь.

— Я не боюсь, — в тот момент я была совершенно искренней, готовая бежать куда угодно из своей стерильной палаты, и тут же переспросила, — помощь?

— Один из твоих… друзей доставляет нам беспокойство. Поговори с ним, убеди его сотрудничать. Иначе…

— Что ему грозит?

— Мы не планетарный дом призрения, и не благотворительный фонд. И не собираемся тратить ресурсы и время на того, кто не умеет ценить добро.

Я молча шла за Дамиром, пытаясь предугадать — кто же из моих друзей: Роб или Вонг доставил нашему радушному хозяину столько беспокойства. Когда мы добрались до нужной двери, и мужчина вежливо пропустил меня вперед, я поняла, что мои догадки в корне неверны.

— И ты здесь? Ну че, уже согласна на сгущенку?

Год назад

Я с улыбкой отворила дверь, готовая броситься в объятия Рейна, когда взгляд уперся в букет алых роз и бутылку вина. Было бы неплохо, если бы к ним не прилагался Адриан Вилард, холенный, пахнущий дорогим парфюмом с неизменной кривоватой ухмылкой на губах.