Злодейство Торжествует - [12]

Теперь-то дело пойдет!

Глава 6

Дж. Уолтер Мэдисон чувствовал себя довольно странно, и у него кружилась голова. Он находился на какой-то чужой планете в комнате из нержавеющей стали. Довольно скверным казалось ему то, что он сидит на базе в камере предварительного заключения, как арестант. Но сразу же после этого ему стало еще хуже.

Все его представление о космическом полете и инопланетянах сильно поколебалось. Он сел на летающую тарелку, похожую не на таковую, а на старое земное грузовое судно, полностью заключенное в ее корпусе. Экипаж походил на землян, с той только крошечной разницей, что эти выглядели такими жалкими оборванцами, каких он еще не видывал. Говорили они на языке, состоящем из гласных и согласных звуков, совершенно чуждых земному алфавиту, но жесты их, то, как они указывали на что-то или кивали, были понятными.

Когда Мэдисон высадился с яхты на берег в грозу вместе с Грисом, он постоянно стал сталкиваться с маленькими тайнами, но принимал их лишь как некое развлечение для ума. Сокрушительная истина, что он находится в руках… что за слово они все время повторяли?… волтарианцев? – поразила его, как удар грома, когда они посадили его в каюту, показали, как пристегнуться к шарнирной койке, а потом, через считанные минуты, он выглянул из окошка и увидел, как Земля удаляется с такой скоростью, что за секунды уменьшилась до размера бильярдного шара.

Все это настолько его поразило, что он даже не успел испугаться.

Затем вошла Крошка Буфер и сказала:

– Ну и бардак! Доберусь же я до этого (…) Инксвитча!

– Крошка! – крикнул он. – Мы в открытом космосе!

– А где же, черт побери, мы, по-твоему, должны быть? На острове Коуни, на каруселях?

– Я этого не понимаю! – сказал он.

– Ох, неужели, Мэди? – иронически воскликнула она. – Не будь таким идиотом. Ведь этот (…) Инксвитч – инопланетянин и зовут его Солтен Грис. Я всегда замечала в нем что-то чудаковатое. Что (…) и (…) были слишком уж велики для человека, а я-то в этом деле разбираюсь. Нас похитили! – Она здорово разошлась и выбежала, топая ногами.

Все это повергло его в большое уныние. Он присел на шарнирный стул и погрузился в мрачную задумчивость. Мэдисон думал о матери и отчаивался: больше уж ему не спать с ней никогда. А она была такой приятной.

В этих размышлениях прошел день, и к нему наведался какой-то тип, имя которого, как удалось ему разобрать, было капитан Больц. Узнав, что он не говорит по-турецки, Больц обратился к разговорнику для туристов, переводя с турецкого на английский, чтобы сказать, что Мэдисону лучше все-таки научиться есть эту пищу, поскольку другой тут нет, и спросить, как он относится к выпивке и не хочет ли купить бутылку настоящего поддельного виски. Мэдисон, чересчур угнетенный, не очень-то реагировал на вопросы. Больц постоял, почесывая волосатую грудь и глядя на пассажира, а затем наконец ушел.

Еще три дня мрачных раздумий он не видел Больца, а затем капитан заявился к нему с вопросом. Было довольно трудно общаться с ним с помощью разговорника. Но Мэдисон разобрал, что Больцу нужно узнать, имеет ли он влияние на Крошку Буфер.

Мэдисона это так озадачило, что Больц наконец провел его по коридору, открыл дверь в каюту и энергично взмахнул рукой, приглашая войти.

Там, лицом вниз, на постели лежал прехорошенький мальчишка с накрашенным лицом. Легкая улыбочка играла на его губах. Один из членов экипажа стоял возле него, натягивая на себя одежду. Он криво улыбнулся капитану Больцу и, застегивая ремень, вышел.

Мальчишка облизнул губы и улыбнулся ничего не значащей улыбкой. Он просто лежал, не обращая на вошедших внимания.

Внезапно из соседней каюты в коридор вышла Крошка. Она пересчитывала пачку того, что походило на золотую бумагу. Деньги?

– Привет, Мэди, – сказала она, увидев Мэдисона. – Как дела? – Не дожидаясь ответа, она вошла к ним в каюту, сунула в ротик красавчику «косячок» и дала затянуться.

– Крошка! – вскричал Мэдисон. – Что ты делаешь?

– А что я делаю? Стараюсь заработать немного деньжат, которые мы потратим, когда приземлимся. «Зелененькие» на Волтаре не пригодятся. А ты хочешь, чтобы мы голодали?

– Нет-нет. Что ты делаешь с этим мальчишкой?

– А, с ним? Это Туола по кличке Тик-Так. Он самый нимфоманный педик, которого мне приходилось встречать. И когда его вздрючат марихуаной, он может работать весь день и всю ночь! Он как губка! Да и головенка у неге варит. Может, хочешь?

Мэдисон в ужасе отшатнулся:

– Ты что, продаешь его этому экипажу?

– Конечно. Пять волтарианских кредиток зараз. Я уже заработала сто пятьдесят кредиток. Меня беспокоит только то, что у экипажа кончатся деньги. Они говорят, что полет длится шесть недель. Но у них есть драгоценности и всякие прочие штучки. И еще они могут воровать корабельное оборудование.

– Послушай, Крошка, капитан кипит от ярости. Он приходил ко мне и спрашивал, не могу ли я повлиять на тебя.

Крошка взглянула на Больца со странной улыбкой:

– О, с этим он ничего не сможет поделать. Капитан просто боится, что если он вмешается, то экипаж взбунтуется. Я это поняла, когда бросила в него в темноте нож. Так что теперь капитан пытается заставить тебя делать за него грязную работу и помешать мне. Он (…), Мэди. Но больше об этом не думай.