Злобный леший, выйди вон! - [70]

- Увар.

- Увар, да. Вы откуда будете Увар? Не подумайте чего, просто я бы хотел знать, кому я оказываю помощь.

- Из Лысовки.

- Ах, даже так? – удивился Верес. – И как там наместник? Совсем позабыл его имя, как там его…

- Бокучар. И ныне здравствует, - сказал Олег, при этом, не имея малейшего понятия о том, в каком состоянии пребывает нынче наместник Лысовки.

- Точно! Ага. А вы, стало быть, кто при нем? Завидя ваше оружие и одежду, я сразу понял, что вы не крестьянин. Да и говор у вас не такой.

- Мечник.

- Всегда рад помочь защитнику нашего покоя. Как там ваш глава? Слушайте, простите мою голову дырявую, - ухватился он за лысую черепушку, - никак не могу вспомнить его имени.

- Бурестан. Тоже жив, здоров, - снова соврал Олег, в надежде, что Верес просто из вежливости интересуется.

- Ну вот и славно, – искренне обрадовался Верес. – Жив и здоров... Так о чем мы?

- Лекарь, который был давеча у вас. Где он теперь?

- Ах, бедный лекарь. Слышали когда-нибудь хохму, про то, кто бреет брадобрея? Нет? Всегда меня смешила. Дело в том, что нечто похожее случилось с этим лекарем, который, кстати, пришел к нам сам, мы за ним не посылали. Лечил он тощую хворь, что наших крестьян одолела, да, похоже, сам подхватил сей недуг. Лежит сейчас в большом доме. Лихорадит весь день беднягу, только под вечер уснул. А вы чего так за него волнуетесь?

Когда Олег услышал о болезни Теодора Кительсона он встал со стула.

- Да вы присядьте, - вежливо сказал Верес. – Нынче я забочусь о его здравии. День, два и, уверен, будет плясать на наших вечерах хлеще Филимона, сына Селивана. Ах, что это я, вы же его не знаете.

- Могу я его увидеть?

- Конечно же, нет. Я только что навещал его в большом доме. Он спит и будет лучше, если он проспит до утра. Сон сам по себе обладает целебными свойствами, и помимо этого я дал ему некоторые настойки которые помогут справиться с тощей хворью.

- А почему же вы не лечили ею крестьян?

- В том то и дело, что лечу, - улыбнулся Верес. – Вы, наверное, видели крестьян, что работают в поле? Так вот это и есть те самые первые счастливцы, что отведали моей настойки. Уверен, что они и сейчас работают. До того много сил дает мое лечение, что я бы и здоровым его рекомендовал. Потому я не скрыл удивления, когда увидел незваного лекаря, что ходил от дома к дому. К сожалению, объясниться с ним мы так и не успели, я услышал, что наследующее утро он собирался нас покинуть, а потому в последний вечер пригласил его сюда, но он не пришел потому, как сам свалился с тощей хворью.

- Все-таки мне надо его увидеть.

- Могу я узнать для чего?

Олег поджал губу и сказал:

- Понимаете, - начал он, немного помедлив, и как бы с неохотой, - у каждого бывает такое в жизни, что он совершил что-то не то, и не с тем.

- Прекрасно понимаю, - согласился Верес.

- Так вот, - я не буду называть имен, думаю, вы меня поймете, - один благородный человек совершил ошибку, а может и не одну, и теперь расплачивается за это своим здоровьем. Несколько лет назад, этот лекарь уже помог ему справиться с недугом, но благородный господин вновь совершил ту же ошибку и опять нуждается в помощи. Проблема это очень личная и потому он требует именно этого лекаря. Мы отправили ворона с письмом, но, похоже, лекарь, по незнанию, заплутал в наших краях и прибыл не в ту деревню. Но как человек высоких качеств, он не смог пройти мимо ваших бед, и решил помочь. Из всего вышесказанного, боюсь, и вы должны меня понять снова, что я не могу вернуться без этого чудесного лекаря.

- Я очень бы хотел знать, откуда он. Ведь вы сказали, что за ним послали ворона, значит, вы знаете. Раскройте хоть эту тайну.

- Увы, ворона посылал не я, а потому это для меня такая же загадка.

- Что же. Не все можно узнать в этой жизни, верно? Сегодня я вас к нему не пущу, потому как не могу допустить, чтобы вы тоже подхватили тощую хворь Первые дни болезни самые опасные. Завтра утром, я дам вам все, чтобы не подхватить заразу, и мы отправимся вместе. Я проверю здоровье больных крестьян, а вы как раз успеете поговорить с лекарем. У нас есть свободная комната, и я настаиваю, чтобы вы остались ночевать здесь. Хотя, что-то мне подсказывает, что лучшего варианта вам все равно не найти. Я провожу, - сказал Верес и поднялся со стула.

Олег не стал спорить, хоть оставаться в доме наместника он не намеревался. Как только они вышли из комнаты он спросил:

- Что такое этот ваш большой дом?

- Ах, это бывший сарай, который по моему… точнее, по приказу наместника, но по моему совету, - исправился он, - переделали под дом для больных. Дом презрения, если угодно.

- И где он находится?

- Завтра и увидите, – сказал советник, не оборачиваясь.

Верес провел Олега через узкий коридор, в конце которого находилась одна единственная дверь, которую он и отворил.

- Вот и комната, все чистое, перестелено только сегодня. Если захотите есть, или же пить, просто покричите Ольку. Это тот рыжий мальчишка, он все принесет. А теперь, до утра.

- До утра, - сказал Олег и закрыл дверь.

На миг он замер, ожидая услышать удаляющиеся шаги, но их все не было. Тогда он приоткрыл дверь и выглянул. В пустом коридоре тени скакали тут и там, от танца последней свечи с заплутавшим сквозняком. Олег со спокойной душой запер дверь. Он оглядел комнату в поисках свечи и приметил небольшой огарок, стоящий на полу в пустом углу. Олег разжег свечу от щелчка пальцев, - Теодор Кительсон сделал для него точно такие же перчатки с напылением, - и оглядел комнату.