Злобные чугунные небеса - [26]

Эти слова были призваны послужить лучшим лекарством – своего рода философским камнем.

Надега считался крестным отцом крысиного народа. Все крысюки его жутко уважали и жутко боялись. Крысиное племя, как известно, занимается весьма сомнительной, а частенько просто преступной деятельностью. Надега считает Пулар Паленую своей собственностью. Не исключено, что, согласно традициям и законам крысиного сообщества, он действительно имеет на это право. Там, насколько мне известно, существуют подобного рода контракты. Но крысюки в Танфере не верховодят, и поэтому отважному парню Гаррету глубоко плевать на чьи-то правила или обычаи, если он для себя решил, что плохо, а что хорошо.

– Она будет страдать, Гаррет, если крысюковский босс снова наложит на нее свои лапы, – хитро подмигнув, принялся убеждать меня Тарп. – Однажды он уже пытался нанять меня, чтобы я ее к нему приволок, – закончил он и улыбнулся, явив миру гнилые зубы.

Что же, помощь мне все же поступила, причем оттуда, откуда я меньше всего ожидал.

Плоскомордый иногда оказывается весьма душевным и тонко чувствующим парнем.

Паленая – о чудо! – внезапно пошевелилась.

– И почему же ты отказался?

– Во-первых, потому, что Надега – гад, пробы ставить негде. Он не способен вбить себе в башку, что дело гораздо сложнее, чем прихватить одну бабенку (пусть и крысиную) и доставить ее в нужное место. Этот тип не может понять, что крысючка способна думать самостоятельно, жить там, где ей хочется, и заводить друзей, способных за нее кому угодно морду набить. А когда ты пытаешься это втемяшить в его башку, он считает, что ты всего лишь хочешь сорвать больше бабок.

– Полагаю, он основывается на предыдущем опыте. Ура!

Она, кажется, оживает. Привет, соня. Ты последняя открыла свои глазки!

Паленая пробормотала нечто невнятное.

– А мы тебя ждем.

Губы Паленой растянулись в едва заметной крысиной улыбке. Ей, видать, показалось, что в моем тоне прозвучало облегчение. Возможно, так оно и было – я обрадовался, что ее страдания и впрямь оказались не настоящими.

Восстановление Пулар Паленой протекало с поразительной быстротой. Она явно решила, что ей полезнее быть здоровой. Упоминание Надеги подействовало на нее лучше волшебного бальзама.

Морли приказал одному из своих официантов приготовить для нас бутерброды с сыром, а мы, усевшись в кружок, принялись спорить, кто сильнее пострадал от неизвестных супостатов. Идея с бутербродами поначалу показалась мне гениальной, но когда официант подошел с полной корзиной жратвы, есть мне почему-то расхотелось.

Такое же отсутствие аппетита поразило Плоскомордого, Плеймета и Паленую. И всем троим эта аномалия тоже крайне не понравилась. Ведь они обычно так любили пожрать.

Что же касается Паленой, она всегда была голодна, как бродячая кошка. Паленая так быстро поглощала все съестное, что даже муравьям ничего не доставалось.

– Кажется, мы имеем дело с очередным изобретением, – пробурчал я. – Новейшая программа сгонки веса для джентльменов и благородных дам.

Теперь в нашем городе не останется ни одного тучного человека.

Очень скоро Паленая взяла след, и мы, с больными головами и пустыми желудками, пустились в путь. Начинало темнеть, но крысючка без труда шла по запаху Кипа. Зрение никогда не было для нее главным, хотя ночью его значение возрастало. В темноте она видела даже лучше, чем Морли, а у того зрение – как у филина.

На сей раз погоня не продлилась и двадцати минут.

Теперь схрон мы обнаружили сразу, несмотря на то, что он оказался не стеной, а всего лишь пристройкой к зданию.

Серебристым эльфам просто не повезло – дом, который они избрали для своих гнусных целей, был прекрасно знаком как Тарпу, так и мне. Но мы не знали того, что увидим рядом с укрытием по меньшей мере два десятка зевак, собравшихся поглазеть на пристройку, которой еще полчаса назад не существовало.

– Эти ребята, – сказал Плеймет, имея в виду эльфов, – не особо соображают, что делают.

– У меня складывается впечатление, что им ничем подобным заниматься не приходилось. Что скажете, если я предложу просто ворваться и захватить мальчишку?

Мне вовсе не хотелось впадать в беспамятство и приходить в себя с головной болью, словно от тяжелого похмелья.

Двух – или трех – раз за день было уже выше крыши.

Несмотря на страдания, что мне пришлось пережить, мальчишка все еще оставался у похитителей. Парень, конечно, был невыносим, но, очевидно, не настолько, чтобы серебристые эльфы его вдруг взяли да и выбросили. Видать, Кип был им действительно очень нужен.

Наверное, головная боль сильно сказывается на мыслительных способностях. Ведь даже на моего друга, темного эльфа Морли Дотса, она оказала точно такое же воздействие, как и на меня. Выслушав подробный отчет о предыдущей схватке, он заявил, что готов идти на штурм.

– Нас всех им не прикончить, Гаррет. Нас шестеро! – Паленая ощетинилась, Морли не включил ее в список. – Всех нас им не завалить.

14

Они завалили всех нас, большинство зевак, некоторое количество случайных прохожих и даже пару-тройку дельцов, которые вели переговоры в соседнем здании и так и не узнали, что их сразило.