Зло с небес - [55]

– Но и Винсенти, похоже, тоже не снискал лавров героя в этом бою?

– Нет, сэр. Загвоздка была в том, что Винсенти так и не получил разрешения открыть огонь: связь между истребителем и диспетчерской была прервана. Винсенти пошел напролом и уничтожил цель точно так же, как сделал это вчера. Да, среди бывалых воздушных волков он слывет героем, а в армии – бешеной собакой. Летчики высоко оценили его победу над “баджером”, но...

– Но Пентагон – нет, – закончил за него Мартиндейл. – Винсенти не повинуется приказам. Винсенти сперва стреляет, а потом задает вопросы. Тогда вопрос уже к вам, Айэн: он что, действительно “бешеный пес”?

– Нет, сэр, конечно, нет. Но и моя репутация не столь уж безупречно чиста, – с прохладной улыбкой заметил Хардкасл. – Положа руку на сердце, я не советовал бы вам так открыто поддерживать Винсенти. Однако сам я хотел бы регулярно совещаться с ним. Он знает всю подноготную и мог бы оказаться очень полезным нам и ВВС, когда Казье предпримет еще одну попытку.

– Погодите минутку, Айэн. Так вы считаете, что это не случайное одиночное происшествие? – спросил его Мартиндейл. Он уже начал нервничать: мысли его высокопоставленного друга принимали нежелательный оборот, а поскольку сегодня предстояло еще несколько пресс-конференций, его следовало остановить, и немедленно. – Разве вы не думаете, что Казье лишь по чистой случайности протаранил аэровокзал своим самолетом, уничтожив при этом несколько сотен человек?

– Знаете, я и сам не могу толком объяснить это, сэр. Но после разговора с подполковником Винсенти, пилотом F-16, преследовавшим самолет Казье, у меня почти не осталось сомнений, что мы услышим об этом негодяе еще раз, – ответил Хардкасл. – Казье не собирается залечь на дно.

При всем своем вдохновенном стремлении разоблачить военную политику нынешней администрации Белого дома далеко не все пассажиры лимузина разделяли столь крайние взгляды отставного офицера береговой охраны. Бывший вице-президент нервно провел рукой по волосам.

– Господи, Айэн! – взмолился Мартиндейл, выдавливая усталую улыбку. – Остается лишь молить Бога, чтобы вы ошиблись.

Продолжать спор не было времени: лимузин подкатил к самолетному ангару, превращенному в штаб расследования, и члены сенатского подкомитета начали выходить из машины. В двенадцати ангарах, выстроившихся в ряд вдоль ограды базы в Биле, некогда размещались самолеты-разведчики класса SR-71 “блэкберд” – самые скоростные в мире машины подобного типа (до изобретения прославленной “авроры SR-92”).

– Не будете ли любезны задержаться на минутку, господин вице-президент? – сказал Хардкасл. Все, кроме него и Мартиндейла, уже покинули лимузин, и агент секретной службы захлопнул дверцу.

– Выкладывайте, адмирал.

– Вы знаете, сэр, как я верю в вашу кампанию, – начал Хардкасл. – На свете не было человека счастливее меня, когда я увидел вас в совете директоров, опять такого же деятельного, помогающего собирать деньги для оперативных групп, и все прочее. Я знаю, публично вы не заявляли о своем намерении баллотироваться в 1996 году, но уверен, что будете, и я на все сто процентов за вас.

– Уже предчувствую, сейчас последует какое-то “но”...

– Да, сэр. Но после разговора с Винсенти я понял, что для борьбы с нынешней администрацией недостаточно просто накапливать оружие. Нет, мы должны разработать такую систему мероприятий, которая бы позволила всем быть твердо уверенными в том, что атаки, подобные вчерашней, не повторятся.

– Атаки? Но разве это была атака, Айэн? Это была выходка безумца, стремившегося уйти от возмездия! – фыркнул Мартиндейл. – Подражающие Казье психопаты, взрывающие еще один аэропорт в нашей стране... Нет, это просто представить себе невозможно!

– Я так не думаю, сэр, – сказал Хардкасл. – Мне кажется, что Казье вскоре снова появится сам. И считаю, что нам совершенно необходимо разработать программу защиты центральных аэропортов от подобных нападений. Я отношусь к вам с бесконечным уважением, сэр, и все же мне хотелось бы знать, насколько серьезно вы намерены рассматривать существование этой угрозы. А если это просто один из способов сколотить себя имя в политике, заявить о себе...

– Боже правый, Хардкасл, оставьте вы эту риторику!.. И угрозы, – ответил Мартиндейл и приподнялся, показывая, что собирается выйти из машины. – Во-первых, все мои действия здесь, не говоря уже о “Проекте-2000”, – часть моей предвыборной программы. Нравится вам это или нет, но я участник игры и должен соблюдать ее правила. Вы знаете, Айэн, насколько серьезно я отношусь ко всему, что связано с обороной. И когда я объединил силы с тактическими группами, вы согласились на эти условия. Вы и другие члены “Проекта-2000” шли со мной в ногу. Или я шел с вами. И нечего тут мудрить. Я понятно выражаюсь?

– Да, сэр.

– Для вас – просто Кевин, Айэн, – сказал Мартиндейл. – И сейчас, и когда я буду в Белом доме. А я буду в Белом доме, мой друг, можете не сомневаться на этот счет. Что же касается Казье, пока я не вижу никаких доказательств того, что террор развязан. Думая так, мы лишь начнем сеять панику и потеряем свое лицо. Черт, даже если это правда, мы будем выглядеть, как кликуши. Я вовсе не собираюсь устанавливать на лужайке перед Белым домом ракеты системы “пэтриот”, Айэн. Все, что я хочу сказать людям этой страны, можно выразить очень просто: нынешний президент обкакается, когда дело дойдет до применения военной силы и поддержки военных. – Мартиндейл немного помолчал, затем, похоже, решил продолжить и высказаться до конца. Кевин Мартиндейл никогда особенно не таил своих чувств и мыслей. – Честно говоря, Айэн, вы уже начинаете приобретать славу паникера. Я не хочу сказать, что вы не правы, но чувствую, что многие готовы от вас отвернуться. После катастрофы не прошло и суток, так что давайте не будем делать поспешных выводов, во всяком случае пока не получим конкретных фактов по этому делу. Хорошо?