Зивелеос - [31]
— Если вы имеете в виду героев моего очерка, то я встречался с ними один раз около месяца тому назад. Поговорил, сфотографировал, и мы разошлись. Так что сомневаюсь, что могу быть полезен вам в этом вопросе.
— Ну а что, эти ребята, не собирались ли они куда-нибудь в путешествие? Они могли поделиться с вами своими планами.
— Думаю, что могли, если бы они собирались прихватить меня с собой. А так, не удостоили доверием. Но позвольте спросить и вас, товарищ майор. Что вы собираетесь теперь делать? Если с детьми что-то стряслось, то как им можно помочь? Не следует ли нам обратиться к общественности за помощью? Ваше мнение очень ценно для читателей и мы завтра же его опубликуем.
Майор догадался, что превращается из следователя в допрашиваемого журналистом и уныло ответил:
— Давайте не будем встречать друг друга вопросами. Я пришёл к вам за помощью, а не давать интервью газете. Но вы мне ничем не помогли, к сожалению. Думаю, что ваша подруга, и та рассказала бы мне больше, чем вы.
— Какую подругу вы имеете в виду, товарищ майор?
— Ту, что помогает вам носить материалы в редакцию, и с которой вы провели приятный вечер, когда в столичном казино некто грабил посетителей. Кстати, мобильный телефон, которым она пользовалась, когда разговаривала с генералом в вашем присутствии, оказался зарегистрированным на ваше имя. Так что мы даже не смогли узнать её домашний адрес.
— Вы мне нравитесь, товарищ майор.
Николай поднялся и подошёл к раскрытому окну. Ворвавшийся внезапно ветер всколыхнул пряди тёмных волос на голове.
— Если вы хотите что-то узнать о Маше, так прямо и спрашивайте, а не стройте свои словесные ловушки и всяческие приколы, как принято говорить сегодня. Впрочем, это молодёжная терминология и вам может быть неизвестной. Мы с Машей познакомились не так давно, чтобы я мог назвать её своей подругой. Мы бываем иногда вместе. Однако сейчас она уехала на дачу своей подруги месяца на два писать научную работу.
— Она разве учёный?
— Да, представьте себе, молодой кандидат наук. Занимается вопросами биоинженерии и далека от воспитания детей, так что вряд ли помогла бы вам в поисках несовершеннолетних.
Скориков понял, что дальнейший разговор не имеет смысла. Ни одна зацепка не сработала. Он вежливо попрощался и вышел.
Ограбление без сенсации
Борис Анатольевич возвратился домой, как всегда поздно. Свернув с Тверского бульвара направо, машина миновала будку постового и подъехала к подъезду. Борис Анатольевич махнул разрешающим жестом руки водителю, отпуская его домой, кивнул небрежно дежурному вахтёру и прошёл в лифт. Семья сегодня была на даче, так что ожидался только отдых без лишних разговоров, без вечера вопросов и ответов. Выйдя на восьмом этаже, достал из кармана ключи, Сообщил в домофон охране, чтоб сняли сигнализацию, открыл дверь и затылком почувствовал на себе чей-то взгляд. Оглянулся и обмер от страха. За спиной стоял Зивелеос.
— Прошу вас, — сказал он негромким голосом и, двинувшись вперёд, втолкнул какой-то непонятной силой хозяина в квартиру.
Борису Анатольевичу не надо было объяснять, что будет дальше. Он успел познакомиться со способностями Зивелеоса в казино. Однако месячное отсутствие сведений о появлении Зивелеоса где-либо постепенно успокаивало.
В городе возобновились денежные ночные забавы в казино. Правда, введены были новые правила. Играли не на наличные, а по записи с предъявлением кредитных пластиковых карточек крупнейших банков страны. Рассчитывались и чеками. На столе вокруг рулетки или возле карточных игроков могли быть только фишки и листы бумаги, на которых писались ставки. Система несколько усложнилась, но все скоро стали привыкать к новому. Были бы реально деньги на счету, а как их тратить, дело техники.
Аналогичные изменения происходили в ночных барах, в крупных дорогих ресторанах. Те, кто могли расплачиваться карточками, садились в отдельных залах. Наличники, так стали называть тех, кто имел только наличные, предупреждались, что риск не исключён, и усаживались за другими столиками, поближе к выходу. Идея заключалась в том, что, если Зивелеос появится, то пусть себе грабит мелочёвку, а настоящие носители денег, останутся в стороне.
Словом, меры кое-какие на случай ограбления принимались. Не знали только, как избежать встречи с Зивелеосом и каким способом с ним бороться. Ни в одном банке он так и не появился. Многие решили, что такое серьёзное заведение, как банк, ему просто не по зубам. А когда заметили, что он вообще нигде не появляется и ничем себя не обозначает больше, то начинали подумывать, что на самом деле был какой-то фокус, который не так легко повторить. А находились и такие, что утверждали будто Зивелеос давно пойман, но правительство не хочет об этом говорить, пока не выудит у него все секреты. Другие догадались даже до того, что ФСБ хочет использовать Зивелеоса в своих целях для работы за рубежом, и потому о нём замалчивается всякая информация.
Последней точки зрения придерживался и Борис Анатольевич до того самого момента, как он увидел ненавистную личность за своей спиной, что вызвало неожиданно аллергическое состояние безвольности. Ему не хотелось умирать.
«На свете миллионы рассказов. Но рассказ рассказу рознь. Один – полная выдумка, когда читатель сразу говорит «Ну, это всё сказки», другой является исключительным отражением действительности, в которую нельзя не поверить. Всякий рассказ хорош, когда всему сказанному веришь…».
«Пацаны и пацанки» – сборник рассказов, в которых автору удаётся не только затронуть вопросы культуры, а, скорее, бескультурья, безнравственности в нашей стране, но и показать молодым людям, подрастающему поколению, как несложно стать чище душой, вложить часть своей души в общее светлое будущее – и своё собственное, и всей России, чтобы все мы стали по-настоящему счастливы. Эта книга не может не тронуть сердца тех читателей, которые переживают за происходящее в стране и искренне, как и Евгений Бузни, пытаются изменить мир к лучшему.
«Шпицбергенский дневник» относится к жанру романа, хотя в нем совершенно отсутствует какая-либо любовная коллизия, без которой многие читатели не представляют себе роман. Это не научный труд, но писательские размышления, его исследования человеческих взаимоотношений, приобретающих особое значение на заполярном архипелаге, где русские и норвежцы, находясь за тысячи километров от родных мест, вынуждены жить вместе, сотрудничать, дружить, спорить, любить. Это рассказы очевидца и участника многих описываемых событий, часто трагедийных, интригующих, облеченные в художественную форму.
В романе описываются события нашего времени, главным героем которого является молодой учёный Науков. Роман не является научной фантастикой в прямом смысле, хотя открытия, сделанного учёным, на самом деле не было. Действия в романе разворачиваются так, как если бы это открытие имело место в реальной жизни. Суть его заключалась в том, что придуманное учёным вещество оказало воздействие на миллионы женщин и мужчин, заставившее их первомайской ночью полюбить друг друга и предаться любви, в результате которой все женщины, попавшие под влияние этой любви, независимо от возраста и способности к деторождению, забеременели и должны были родить мальчиков-близнецов. Неоднозначное отношение общества к возможности неожиданного демографического взрыва вызвало и разные диаметрально противоположные действия в отношении учёного.
Некоторые события романа имели место в действительности, тем не менее, отдельные персонажи являются вымышленными. Совпадение фамилий с реальными людьми может быть случайным, а изложенные факты не всегда в точности соответствуют происходившим в жизни эпизодам. Автор просит прощения, если упомянутое будет замечено читателями.
Последние годы жизни державы СССР. Страна накануне коллапса, о приближении которого знают пока лишь единицы. На героиню романа наваливаются новые несчастья. Настенька клянётся себе принимать удары судьбы без слёз и стойко выдерживает судебный процесс по обвинению её в убийстве. С помощью друзей она побеждает, но это был не последний удар. Девушка обретает счастье в семейной жизни тогда, когда митинговые страсти и избирательные кампании делят общество на враждующие стороны.