Далеко впереди полыхнул разноцветный взрыв – разминеры не справились с хитрой системой и подорвали ловушку дистанционно. Печально. В боевых условиях это означает обнаружение группы, срыв задания и потери. Офицер-инструктор, словно в насмешку, ставил в ловушках неизвлекайки. Кто так учит? Ни один вменяемый минер не поставит неизвлекайку на таежной тропе! Ее же потом не снять, а стоят они ого сколько! Как ребятам учиться снятию мин, если их невозможно снять?! Саботаж, вот что это такое. И серьезная тема для ежевечернего совета командиров. Задача – как нам незаметно грохнуть офицера-инструктора или заменить на вменяемого … шутка, хм, в которой доля шутки. После вот таких пакостей так и тянет применить бойцов службы собственной безопасности «Спартака»!
Затрещала перестрелка – в дело вступили снайпера засады. Успели их обнаружить или нет? Зита присмотрелась – кажется, обнаружили и уже ликвидировали. По склону покатился боец, схватившись за живот – спортивная штурмовая винтовка предполагала в игре легкие доспехи, но кто ж их потащит по жаре? Вот парень и получил, и хорошо, если обойдется без последствий. Но редко какой лагерь обходился без последствий – подростки, мать их за ногу, ни осторожности, ни аккуратности, ни обычной предусмотрительности. Для них эти качества еще впереди.
По склону к ней не спеша направлялся офицер-инструктор. За ним, словно конвоируя, шагал новый командир службы собственной безопасности «Спартака» – правда, об этом мало кто знал. Офицер-инструктор не знал точно, он вообще не знал, что в «Спартаке» существует подобная служба.
– Мины кончились, – безмятежно сообщил офицер. – Играйтесь тут без меня, я в город.
– А в городе есть? – спокойно спросила Зита.
– И в городе нет, – легко соврал офицер, мило улыбнулся и ушел.
– Вот сволочь! – высказался парень.
– Он не сволочь, он просто не хочет работать, как и большинство взрослых, – вздохнула Зита и взялась за телефон. – Я за свою жизнь насмотрелась таких. Поэтому заранее договорилась с московским спецназом, сотню пугалок сейчас подвезут.
– Зита, я тебя очень уважаю, – серьезно сказал парень. – Но у меня вопрос: а где ты могла на таких насмотреться? Мы же с одного двора, и я старше тебя на два года. Ты все детство у меня на глазах провела. Но ты на таких где-то насмотрелась, а я нет.
Зита замерла. М-да, свою сущность перед близкими все труднее скрывать. Взрослеют, умнеют. Ловят оговорки и систематизируют наблюдения. И начинают делать выводы. И кто ее знает лучше всех, как не Витя, бывший ее «телохранитель», а теперь командир службы собственной безопасности?
– Это не фигура речи, ты действительно где-то насмотрелась, – сказал парень. – Потому что заранее договорилась со спецназом. Зита, ты гораздо старше, чем записано в документах, это стало сильно заметно, и это никак не объяснить. Я-то никому не скажу, но наблюдать умею не только я. И не только я наблюдаю.
– Предполагаешь подмену? – прямо спросила она.
– Для меня ты – Зита, – так же прямо ответил парень. – Девочка из моего двора. Готов подтвердить под присягой, на детекторе лжи под химией. И оторву голову любому, кто усомнится.
– Спасибо, Витька. Ты вообще как, дотянешь до финала?
Парень небрежно пожал плечами:
– А куда я денусь? Я в норме, Зита. Идти могу, а рюкзак ребята из группы обеспечения тащат.
Она внимательно на него посмотрела. Не был он в норме, вон какие синяки под глазами. После жестокого ранения в детстве списан на инвалидность, какая тут норма? Но настоял на участии в летних сборах, чтоб не отставать от остальных. И не отстает. Идет на одной воле, боком, но идет. Как он вообще выжил, после удара заточенной арматуриной в живот? Но выжил и стал одним из лучших в «Спартаке», его совестью, честностью и неподкупностью.
– Так, Дзержинский! – сердито распорядилась она. – Завтра с утра переходишь в группу обеспечения минером, понял? Мне мертвые на марше не нужны!
– Есть минером. А какая разница, Зита? Так и так весь маршрут идти. И не ругайся, все равно, как товарищ майор, не сумеешь. Ты же добрая.
– Не идти, а ехать! – буркнула она. – Москвичи на время сборов дают нам разведмашину покататься. Вот и будешь осваивать. Вон они, кстати, едут.
Зита незаметно поморщилась. Московский отряд спецназа, прибывший в подкупольник по ротации. Являлся для нее постоянной головной болью. Никак не получалось установить с ними нормальных взаимоотношений.
После учебного боя с засадой штурмовики, отряхиваясь и подбирая брошенные в спешке рюкзаки, неторопливо строились в колонну. Снизу по склону к ним ползла разведмашина, созданная на базе огневой платформы абсолютной проходимости. Абсолютная проходимость злосчастному детищу военпрома давалась пока что с трудом, машина подревывала и проскальзывала на мокрой траве, но пока что ползла.
Штурмовики с любопытством посматривали, перевернется на этот раз или нет. Спецназовцы, сидевшие на броне, явно опасались того же, потому что были готовы спрыгнуть в любой момент. Но обошлось, машина лихо прошлепала мимо колонны и замерла возле Зиты.
– Явились, «альфы»! – процедил спартаковец и нехорошо прищурился. – Втроем. По-одному ерзают! Что-то мне их рожи не нравятся.
