Зимовье зверей - [7]

– Жду в гости, кума, с ответным визитом!

Стол мой для тебя будет яством накрытым.

Лиса польщена и согласье даёт!

Конечно-конечно, в гости придёт!

«В гостях я наемся тогда до отвала!» —

Лиса всю неделю о том промечтала.

Ну, вот званый день для лисы и настал,

Журавль на крыльце её ждал и встречал.

И после любезностей и вежливых слов:

«Прошу, кума, в дом! Обед уж готов!»

Подходят к столу. На столе том кувшин,

Но с маленьким горлышком очень таким.

«В кувшине окрошка!» – журавль оглашает,

Отведать то яство лисе предлагает:

«Окрошка – любимое блюдо моё!

Надеюсь, полюбишь, как угощенье своё…

Покушай, голубушка, стряпню ты мою.

Теперь, вот смотри, я пример подаю!»

Журавль в кувшин голову тогда опустил —

Клюв полный окрошкой легко он набил,

Главу из кувшина легко вынимает,

Всё, что держал в клюве, потом он глотает.

«Прошу, кума, ешь! Кувшин пред тобой!» —

Журавль говорит и доволен собой.

Лиса хочет есть… Но еду как достать?

Успела кувшин весь вокруг облизать.

Решила потом и в кувшин сей залезть,

Но как же чрез горлышко это пролезть?!

Не лезет её голова-то в кувшин…

Журавль с головой, да и с шеей в аршин

Окрошку склевал всю в кувшине до дна.

«Хотел бы ещё угостить вот, кума!

Но не обессудь! Нечем потчевать больше.

Сыта ты, кума? Я готовил то дольше

Окрошку специально, кума, для тебя,

А съели всё быстро, удивлён даже я!

Ты ела с охотой? Аппетитно лизала…

Окрошку всю съесть…Ты об этом мечтала?

Я лишь иногда окрошку клевал…

Кувшин опустел – аппетит мой пропал!»

Лису тут досада тогда охватила —

Журавль сделал так, как она же хитрила!

И как на Руси старики говорят,

О том молодым неустанно твердят:

– Как аукнется, так и откликнется!

Жить по-доброму лучше свыкнется!

Но лиса с тех всё пор только злится,

И кувшин журавля ей всё снится.

А журавль всё про кашу лисы вспоминает,

Когда в гости друзей-журавлей приглашает.

Дружба врозь у лисы с журавлём…

Мы ж, ребята, всегда будем помнить о том,

Что всегда людям следует знать,

Чем гостей за столом угощать!

Медведь и лиса

Медведь на зиму кадушку мёда припас,

В избе на чердаке хранил про запас.

Лиса про Мишкин мёд от сорок всё узнала,

А как мёд достать хитрость ей подсказала.

К избушке медведя Лиса подбегает,

В окошко стучит, грустно Мишке вещает:

– Горечко мне, куманёк, я в печали…

Как дальше мне жить? Помощь будет едва ли…

– А горечко в чём? – Мишка спросил. —

Может, я помогу? (Он Лису подбодрил.)

– Не знаю, не знаю, – Лиса отвечает. —

Изба прохудилась моя (продолжает),

Углы провались… Я печь не топлю…

Пустил бы пожить, кум, к себе, и мою

Печаль да и горечко на время забыть,

А то уж готова как волк я завыть!

Мишка-добряк: «Не волнуйся, кума!

Ночью зимой в лесу холода.

Я печь истопил – и тепло у меня,

И место на печке есть, кума, для тебя!»

Лиса улыбнулась, хвостом завиляла:

«Спасибо, кум! Тронута!» В избу забежала.

Вот ночь наступила. На печке тепло.

Наш Мишка заснул – время действий пришло.

Лиса изловчилась и хвостом тук-тук по окну.

«Кто нам всё стучит в поздний час не пойму?» —

Мишка спросонья недовольно пробурчал.

Лиса тут как тут: «Не вставай – ты устал.

Ко мне тут пришли, на повой вот зовут.

Что ночь на дворе, Миш, они не поймут».

– Ну что ж… – Мишка сонный Лисе отвечает. —

Ступай коли так! – И опять засыпает.

Лисе то и надо – она на чердак,

Кадушку нашла и мёд лижет за так.

Наелась. Довольна. На печь возвратилась.

Медведя, ложась, разбудить умудрилась.

– Кума, а кума! Как назвали лисёнка? —

Наш Мишка спросил через сон и негромко.

– Починочком назвали, – Лиса отвечает.

– Хорошее имечко, – Медведь замечает.

Прошло часа два… Лиса снова стучит.

Медведь разбужен – недовольно бурчит.

– Кум, а кум! На повой вновь зовут.

Что ночь на дворе, Миш, они не поймут.

– Ну что ж… – Мишка недовольно Лисе отвечает. —

Ступай коли так! – И опять засыпает.

Лисе то и надо – она вновь на чердак,

Кадушку нашла и мёд лижет за так.

Половину кадушки мёда аж съела!

Вернулась на печь, да медведя задела.

Медведь пробудился опять ото сна.

– Кума, а кума! Как повой провела?

Назвали то как? – Мишка сонный спросил,

На бок повернулся и ответ получил:

– Половиночком, Миша, назвали лисёнка.

– Хорошее имечко, кума, для зверёнка, —

Подумал наш Мишка, заснул и храпит.

Прошло часа два… Лиса снова стучит.

– Кум, а кум! На повой вновь зовут.

Что ночь на дворе, Миш, они не поймут.

– Ну что ж… – Мишка сердито уже отвечает. —

Ступай коли так, – и потом добавляет:

– Ты недолго ходи. Я блины хочу печь.

Вот часок полежу… – И решил вновь прилечь.

– Не волнуйся, я скоро, Миш, обернусь.

А сама на чердак: «Я ещё подкреплюсь…»

Да и мёд весь и съела – кадушка пуста,

Мёд аж из щелей выскребала лиса.

Воротилась потом, а медведь уже встал.

Сон от стука в окно у Мишки пропал.

– Кума, а кума! Хорошо, что пришла!

Всю ночь, бедняжка, была ты без сна!

Буду печь я блины и тебя угощать!

Как третьего лисёнка решили назвать?

– Поскрёбышком, Миша, назвали лисёнка.

– Чудное-то имечко, кума, для зверёнка, —

Медведь произнёс и пошёл печь блины.

«Куме, как-никак, угощенья нужны!

Да и мёдом угощу я Лису.

Сейчас вот кадушку с чердака принесу».

Подумал наш Мишка и влез на чердак.

Кадушку открыл… «Что я вижу? Да как

То возможно?! Кадушка пуста!

Мёд съели и весь ведь – до дна!»

Медведь наш от горя тогда зарычал,