Зимняя война - [3]

– Вкусно? – подался чуть вперёд Дворжецкий, вдыхая аромат леса.

– Угу. – Иван Яковлевич, сделал ещё пару маленьких глотков, – Матвей Абрамович, я звякну, сегодня Шмидту Петру Петровичу, он теперь во Владивостоке в НКВД большим начальником стал, подберёт вам десяток управленцев, которые в ближайшие дни освобождаются из мест не столь отдалённых и согласятся тут остаться. Готовьте жильё товарищам. Для начала что-то типа санатория с уходом и кормёжкой, люди не на курорте были, отощали, подкормим. Да, вы туда Мессинга нашего поселите, как бы под видом тоже лечащегося, пусть поработает с людьми, выявит сломавшихся, тело поправить можно, душу сложней. Научены уже горьким опытом. Отбили у некоторых людей желание руководить коллективами, неуверенность появилась, а начальник, боящийся рабочих, это уже не начальник. Ладно. С этим решили, давайте новости выкладывайте. Что-то больно таинственно вы по телефону про личную встречу говорили, вон даже недостроенное кафе решили открыть, чтобы встречу залегендировать. Или ошибаюсь?

Событие третье

Подъезжая к дому, у ворот Штирлиц увидел Мерседес.

– Шестисотая – подумал Штирлиц, и пригласил девушку в кафе.

Матвей Абрамович Дворжецкий, который даст сто очков вперёд всем Фордам с Билами Гейтсами вместе взятыми, а по напору и удачливости по крайне мере равный Илону Маску, имел один сурьёзный недостаток. Хотя, для СССР тех времён, может, это и достоинство. Он был великим конспиратором. Дай ему возможность, так вообще на нелегальное положение перейдёт и бороду, как Карл Маркс отрастит. Постоянно Брехту приходилось его останавливать. При этом человек вполне заслуженно имел два ордена «Трудового Красного Знамени» и даже вручал ему их сам товарищ Калинин. Первый за радиолампы. В смысле, за налаживание производства этих ламп и за выход на международную арену. Артель «Маяк» продавала более половины своей продукции за рубежи нашей необъятной и приносила стране приличную валютную выручку. Второй орден тоже за завоевание мирового рынка. На другой его артели «Глас» производили радиолы, без сомнения лучшие в мире и девяносто процентов их поставляли в САСШ, тоже доллары полноводной речкой вливая в государственные карманы. А сейчас Штерн и Брехт направили письмо Калинину с просьбой наградить товарища Дворжецкого орденом Ленина за освоение радиостанций для армии. Войнушка с Японией на реке Халхин-Гол показала, что радиостанции артели «Глас», вещь незаменимая в современной войне и с их помощью громить врага гораздо сподручнее, чем без них.

То есть, правительством трудовой подвиг Матвея Абрамовича был замечен и оценён, но сам Дворжецкий, этого правительства опасался. Оно и правильно, наверное, вон у него десятки подчинённых тоже из милости в немилость лихо залетели.

Дворжецкий тоже бросил в газированный автомат двадцатикопеечную монету, дождался газировки с малиновым сиропом и воровато оглядевшись, поманил Брехта к дальнему столику, под большущей сосной.

– Я там генератор радиопомех поставил на дереве мощнейший, – шепнул он на ходу Брехту.

– Однако! – Иван Яковлевич сел на неудобную скамью и не преминул сообщить об этом конспиратору.

– Ваша правда. Нужно спинку повыше и угол другой. Звоните быстрее Шмидту, на самом деле помощников не хватает. Тридцать артелей, только бухгалтеров проверять и хватает времени.

– Сказал же, сегодня обязательно позвоню. Что случилось, Матвей Абрамович? – Брехт поднял руку, подзывая официантку.

– Прибыл пароход «Кашпировский» из Америки.

– Ого! – Иван Яковлевич и сам оглянулся.

Понятно, что такого названия просто так у корабля возникнуть не могло. Выходит, Василий Блюхер полностью освоился в Америке и начал действовать по обговорённому плану. А план был такой: нужно было купить корабль средних размеров в Штатах, обозвать его «Кашпировский» и начать поставлять в СССР для артели «Глас» всякие нужные вещи, а отсюда увозить радиолы и радиолампы. Хватит давать возможность зарабатывать на этом всяким Ротшильдам. Но деньги это не главное, главное, то, что Василий должен поставлять в СССР.

– И что в трюмах? – Иван Яковлевич мысленно руки потёр, предчувствуя удачу.

– Тридцать тонн алюминиевого листа и двигатели автомобильные и самолётные, и, – Дворжецкий перешёл на шёпот, – заколоченные и обшитые тем же самым алюминиевым листом большие ящики с грузом, который помечен как – «сельхоз инвентарь».

– Молодец Васька. Давайте так, Матвей Абрамович. Я прямо, как вернусь, позвоню Шмидту. Теперь точно без него лучше не лезть к этому грузу, мы с Василием договаривались, что под таким названием он отправит разобранный новый самолёт Сикорского «S-42 Clipper». Пусть НКВД охрану и скрытную разгрузку этого «Клипера» обеспечит.

– Тут надо подумать Иван Яковлевич, как это с финансовой точки зрения выглядит. Я понимаю, что это груз для вас, но ведь он пойдёт через артель «Глас» и мне же потом финансовые документы предоставлять.

Нда! Брехт, как-то этот аспект выпустил из виду. Вообще, минусы у социалистической экономики были. Все эти строгие бухгалтерские отчётности порой не позволяли быстро развернуться лицом к нуждам армии в «лице» Брехта. В принципе, он организовал производство радиостанций, и он же в основном их и спроектировал, но получить для бригады изготовленные, долго не мог. Дворжецкий их произвёл, потратил материалы, платил людям зарплату и просто так передать армии не мог, нужна официальная покупка, а это куча бумаг и согласований, и даже удар кулаком по столу товарища Мехлиса дело не сильно ускорил. Еле-еле успели получить их к отправке бригады в Монголию. Хорошо, что Брехт закупил несколько штук на свои деньги и люди успели их освоить. Без надёжной радиосвязи в этой войнушке пришлось бы очень туго. Что в Реальной Истории Жуков и доказал.