Зимняя магия - [26]

Позже, лёжа в ночной рубашке в постели и прижимаясь к тёплому плечу Ника, Настя сказала:

— Можно понять про перемещение во времени, но почему мы так оказались похожи?

— Ты знаешь, что на земле у каждого человека есть двойник, а на протяжении столетий, тем более. Меня беспокоит, что они пред аналоем оказались не в свадебном наряде. Да тёзка, я думаю, парень сообразительный, что-нибудь придумает. — И Ник ещё крепче обнял, засыпая, прильнувшую к нему Настю. А за окном на чёрном бархате неба подмигивали звёзды, в печке алели уголья затухающего огня и сверчок пел свою песенку.

Evelyn Незабываемое Рождество

http://lady.webnice.ru/harrypotter/?act=article&v=1239

Зима — мое любимое время года. Нравится мне покрытая белым покрывалом земля, деревья, припорошенные пушистым снегом, обожаю вечером бродить по пустынной улице во время снегопада, останавливаться под фонарем и, задрав голову, смотреть, как снежинки падают вниз в окружении света. Ни с чем не сравнимое чувство чего-то волшебного и неповторимого.

Рождество в этом году мы решили провести в деревне у стариков Александра, которые предоставили дом в его полное распоряжение. Сами они уехали в город погостить у своей дочери. После работы отец Алекса повез нас в деревню, где мы могли провести неделю каникул вдали от города и впервые без взрослых. Правда, совсем без контроля нас не оставили: соседка, подруга бабушки, должна была присматривать за нами. И еще мы обещали каждый день звонить. Но все это были мелочи. Главное — свобода!

Когда до деревни оставалось километров пять-семь, перед нами возник завал: огромная ель лежала поперек дороги, преграждая путь. Мы вышли из машины и, обследовав место, поняли, что проехать нет возможности, а убрать с дороги эту махину мы впятером не в состоянии. Отец Алекса взял свой мобильник и позвонил в дежурную службу.

— Придется ждать, — сказал он нам, — или вернемся домой и поедем с утра.

— Ни за что! — хором ответили мы.

— Тут недалеко. Пойдем мимо развалин старого замка. Через час будем сидеть в тепле, — весело предложил Алекс и направился в сторону чернеющих впереди руин.

Мне бы его оптимизм. Как-то не очень хотелось подниматься в гору, утопая по колено в снегу. Его отец крикнул нам, чтобы мы обязательно позвонили, когда будем на месте, на что мы хором ответили:

— Хорошо!

Действительно, чего переживать? Погода отличная, светло, и мы — здоровые, полные сил ребята.

Вскоре наш пыл заметно уменьшился. Замок, который казался так близко, оказался недосягаемым.

— Скажи, ты хоть раз срезал путь таким образом? Вы ведь с отцом исколесили тут все вдоль и поперек, — подал голос Кристиан.

Немного помолчав, Алекс ответил:

— Ты прав, мы исколесили здесь все вдоль и поперек. Но на эту гору никогда не поднимались и руины замка не осматривали. Да и насколько я знаю, никто из местных не говорил, что был там.

— Место как заколдовано. Идем-идем, а вершины все нет. Лучше бы пошли вокруг, — проворчал Филипп. — Так мы и до ночи не доберемся.

Мы уже не переговаривались оживленно, строя планы, чем будем заниматься на каникулах, а тащились вверх, тяжело дыша. Лямки рюкзаков стали оттягивать плечи.

— Такое ощущение, что мы шагаем на одном месте, — задыхаясь, вновь подал голос Кристиан и остановился. — Все, дальше идти не могу, надо передохнуть.

Мы упали в снег, не снимая рюкзаков, и, опершись о них, пытались восстановить дыхание.

— Какого черта ты предложил срезать путь, мы бы по дороге пришли быстрее, обогнув эту гору! — недовольно проворчал Филипп.

— Успокойся, все будет нормально, он ведь хотел как лучше, — вмешался я, пытаясь предотвратить назревавшую ссору. С неба начали срываться снежинки.

— О, вот и снег начинается, — подал голос Кристиан. — Может, все же вернемся назад и пойдем по дороге вокруг?

— Ну уж нет, тут осталось совсем немного. Пошли, а то действительно заночуем здесь, — возразил Алекс, поднимаясь на ноги и поправляя рюкзак.

Мы молча, без всякого энтузиазма, последовали за ним. Снежинки крупными хлопьями, плавно кружась, опускались на землю. Идиллия, если бы не наше маленькое затруднение. В голове появились слова из одного некогда популярного хита 80-х, который любили слушать родители: «Снег кружится, летает, летает, и, поземкою клубя, заметает зима, заметает все, что было до тебя».

Вскоре он пошел гуще и превратился в сплошную белую стену. Я вдруг понял, что потерял ребят из виду. Их голоса слышались где-то справа, но я не мог разобрать, где же точно они находятся. Впервые не чувствуя никакого восторга от снегопада, я, согнувшись, тяжело переставлял ноги, одной рукой загородившись от снежинок, лезших в лицо, пытающихся забраться в нос, в рот и за шиворот. Небольшая прогулка превращалась в кошмар. Я вспомнил, как любил стоять вечером под столбом и смотреть на снег, сыплющийся сверху, в свете фонаря. Сейчас меня это не привлекало. Внезапно до меня дошло, что я не слышу голосов ребят, по-видимому, сбился с пути, и, может быть, хожу кругами, как это нередко бывает с заблудившимися. «Главное — не останавливаться, можно замерзнуть», — уговаривал я себя, стараясь не впасть в панику.