Зимняя корона - [2]

– Но ты права, зерна упали на благодатную почву, пусть же наше начинание процветает. – Он положил руку на ее круглый живот, выступающий между краями мантии, показывая подданным, что скоро ожидается наследник. Продолжение королевского рода – главная обязанность королевы, и это особенно важно сейчас, в самом начале их царствования. Генрих почувствовал, как ребенок ответил на его прикосновение толчком, и довольно хмыкнул. – Это наш триумф. Теперь мы должны воспользоваться успехом и укрепить народное доверие. – Взяв из рук пажа монеты, он бросил их в толпу.

Стоявшая рядом молодая женщина с маленьким ребенком поймала одну из них и послала королю ослепительную улыбку.

* * *

Алиенора немного утомилась, но все же сияла от радостного волнения, когда уже в темноте баркас ударился о причал в устье Темзы около Тауэра. Матрос забросил канат на швартовочный столб и подтянул судно ближе к ступеням пристани. Подбежали слуги с факелами, чтобы проводить королевскую чету и свиту в крепость. На темной поверхности реки плясали отблески огня, студеный зимний воздух пропах соленой водой. Алиенора куталась в подбитую мехом накидку, но все равно от холода у нее стучали зубы. Опасаясь поскользнуться на обледеневшей дороге, она осторожно переставляла ноги в кожаных сапожках на тонкой подошве.

Оживленно беседуя с придворными, среди которых был Амлен, виконт де Турень, Генрих энергично шагал к замку, в ночной тишине его громкий голос разносился далеко по округе. В этот день король встал до рассвета, и Алиенора знала, что он не ляжет спать до глубокой ночи. Зимой свечи и лампадное масло были в их семейном бюджете основной статьей расходов; никто не мог сравниться с Генрихом в выносливости и работоспособности.

Алиенора вошла в главную башню Тауэра и стала медленно подниматься к своим покоям. На полпути ей пришлось остановиться и, положив руки на живот, перевести дух. Зайдя в детскую, она заглянула за перегородку в альков – наследник нового трона спал безмятежным сном в своей кроватке, заботливо укрытый теплыми шерстяными одеялами; в свете лампады мерцали его ярко-золотые волосы. Няня улыбнулась королеве и кивнула: все хорошо. Алиенора проследовала в супружескую спальню. Здесь они с Генрихом проведут ночь, а утром отправятся на другой берег реки в Бермондси.

Ставни были плотно закрыты, чтобы не пустить в комнату морозный воздух, в очаге разгорался огонь. Алиенора встала возле очага и с наслаждением ощутила, как благодатное тепло окутывает ее и холод, пронизавший ее до самых костей во время переправы по реке, покидает тело. Пляшущее пламя отражалось в ткани ее платья, рисовало на поверхности шелка причудливые картины, завораживало.

Старшая горничная Марчиза приблизилась, чтобы помочь госпоже раздеться, но Алиенора остановила ее.

– Подожди, – проговорила она, улыбаясь, – я хочу подольше насладиться этим днем. Другого такого в моей жизни не будет.

Единокровная сестра Генриха Эмма протянула Алиеноре кубок с вином; ее карие глаза сияли.

– Я никогда не забуду этот день.

До свадьбы Алиеноры и Генриха Эмма жила в монастыре Фонтевро в доме для мирских женщин. Она и ее брат Амлен были незаконными детьми отца Генриха, Жоффруа Анжуйского, и обоим нашлось место при дворе, когда Генрих стал королем.

– Мы все будем помнить его, – ответила Алиенора и поцеловала золовку. Она любила Эмму, дорожила ее кроткой дружбой и восхищалась ее мастерством в вышивании.

Вошел Генрих. Он все еще бурлил энергией, как котелок на огне. Коронационное облачение король сменил на будничную шерстяную котту и надел любимые разношенные башмаки.

– У тебя такой вид, будто ты готов поплевать на ладони и взяться за дело. – Послав мужу понимающий взгляд, Алиенора осторожно устроилась в кресле перед очагом и расправила юбку.

– Так и есть. – Генрих покрутил в руках шахматную фигуру слоновой кости из набора, расставленного на доске на низкой скамье у окна и ждавшего игроков. – К сожалению, все остальные в это время спят. Если не дать им отдохнуть, они становятся тупыми, как неточеные ножи. – Он подвигал фигуры по доске, прикидывая вероятные ходы противника.

– Что ж, у тебя есть возможность тоже немного поспать.

– Что толку дрыхнуть? – Оставив шахматы, супруг сел на скамью лицом к Алиеноре, взял из ее рук кубок и сделал глоток вина. – На рассвете прибудет архиепископ Кентерберийский. Он предлагает одного человека на пост канцлера.

Алиенора вскинула брови: при дворе вовсю шла торговля за благосклонность монарха и выгодные должности. До коронации она успела перекинуться несколькими словами с Теобальдом Кентерберийским, и он показался ей лукавой бестией. За кроткой улыбкой и близоруким взглядом скрывалась железная воля. Когда-то он открыто не подчинился Стефану и воспротивился тому, чтобы старший сын короля Эсташ был признан наследником престола, и некоторое время находился в опале. Отказ Церкви короновать сына узурпатора укрепил позиции Генриха, поэтому расположение молодого короля к Теобальду было вполне заслуженным. Кроме того, всем известно, что архиепископ Кентерберийский умел собирать вокруг себя людей чрезвычайно умных и незаурядных.