Зимний сон - [26]

— Все когда-то происходит в первый раз, — безрадостно вздохнула Маша и вынула из багажника запаску.

— Помощь нужна? — раздался вдруг за ее спиной голос, и Маша замерла с колесом в руках, превратившись в статую. Этот голос она не могла спутать ни с чьим другим. Он принадлежал Вадиму Крикунову. Маша была уверена в этом. Об этом красноречиво твердило ее мигом взбесившееся сердце, которое пыталось выскочить на волю через горло. Сосредоточившись на спустившем колесе, она перестала думать о нем, и вот, пожалуйста, он вырос за ее спиной собственной персоной.

Маша улыбнулась и повернулась к Вадиму. Теперь он стоял прямо перед ней и взирал на нее сверху вниз своими совершенно потрясающими теплыми шоколадными глазами, и Маше тут же вспомнился другой его взгляд, которым он сверлил ее за столиком парижского ресторана.

Подумав об этом, Маша встрепенулась. Господи, что она несет? Какого ресторана? Ведь это был лишь сон, хотя теперь, глядя в глаза Вадима, она была уже в этом не уверена. Она ни в чем не была уверена.

Нет, так и свихнуться недолго.

Маша потрясла головой и выронила запаску в снег. Вадим нагнулся и поднял ее.

— Помощь нужна? — повторил он, вынимая из Машиных оледеневших пальцев гаечный ключ.

Маша машинально кивнула и отодвинулась в сторону, давая Вадиму возможность подойти к машине, так как справедливо решила, что самой с колесом справиться вряд ли удастся. Он быстро разгреб снег у спустившего колеса высоким кожаным ботинком и присел на корточки.

— Да, кто-то проткнул шину ножом, — протянул он, отряхивая тонкой кожаной перчаткой снег с протектора. — Кому это ты так насолила?

— Понятия не имею, — пискнула Маша и поплотнее запахнулась в дубленку. — Может, это чья-то шутка?

— Может, и шутка, — пожал плечами Вадим и спросил: — Домкрат у тебя есть?

Маша пожала плечами, так как понятия не имела, есть ли у нее домкрат и что это вообще такое. Она потопала к багажнику, снег весело хрустел под ногами, искрясь в свете фонарей. Маша открыла крышку багажника и стала рыться в дорожном ящике для инструментов. Как ни странно, домкрат нашелся очень быстро. Маша прихватила его и вернулась к Вадиму, который все еще сидел на корточках у колеса.

— Спасибо.

Он взял из ее рук домкрат и ловко приподнял машину. Потом, орудуя гаечным ключом, быстро поменял колесо на запаску. Скрипнув, машина уперлась колесом в снег.

— Ну, вот и все, — заметил Вадим, поднимая из снега гаечный ключ.

— Спасибо, — одними губами прошелестела Маша, не в силах отвести от него глаз.

— Не за что, — пожал плечами Вадим, поднял спустившее колесо и понес его в багажник. Туда же он положил гаечный ключ и домкрат.

— Спасибо огромное еще раз, — горячо поблагодарила Маша, понятия не имея, что делать дальше: слету начать рассказывать о своем сне или бежать от Вадима куда подальше. Немного поколебавшись, Маша решила о сне все же умолчать.

— Господи, да на здоровье, — усмехнулся Вадим, глядя Маше в глаза. — Обращайся.

Под его взглядом, Маша покраснела и опустила глаза. После всего, что произошло между ними во сне и наяву, она понятия не имела, как теперь себя с ним вести. Бросаться на шею было глупо, но и делать вид, что они незнакомы, Маше тоже не хотелось. Вздохнув, она приподняла воротник дубленки и открыла водительскую дверцу, намереваясь спасаться бегством.

— До свидания, Вадим, — улыбнулась она и попыталась сесть в машину, но Вадим, сделав шаг вперед, захлопнул дверцу прямо перед ее носом.

— Погоди, ты ничего не забыла?

Маша обвела глазами снег и пожала плечами.

— Вроде ничего.

— А мне кажется, ты забыла вот это.

Взяв Машу за плечи, он подвинул ее к себе и поцеловал в губы. Настойчиво, как будто хотел показать ей, что она принадлежит ему и сбежать ей не удастся.

По правде говоря, Маша и не думала сбегать, но некоторые обстоятельства ужасно смущали ее. Например, наличие у Вадима невесты. Поэтому, когда поцелуй закончился, Маша слегка отстранилась от Вадима.

— Тебе не следовало этого делать.

— Почему? — спросил Вадим, холодно разглядывая Машу из-под сведенных бровей.

Маше захотелось закричать в ответ, что он не имеет права целовать ее, потому, что у него есть невеста, и потому, что, черт побери, он не любит ее, но вместо этого она спокойно пожала плечами и ответила:

— Потому, что ты мой босс, а работу и удовольствие смешивать категорически не рекомендуется.

Вадим хмыкнул, все еще глядя на Машу, но она заметила, что взгляд его потеплел.

— Да, я и правда всегда думал, что работу и удовольствие смешивать просто недопустимо, но теперь я, пожалуй, изменю свое мнение.

— Да, я знаю, ты никогда не заводишь романов на работе, — горько усмехнулась Маша.

— Откуда ты это знаешь? — с усмешкой полюбопытствовал он.

— Я много чего о тебе знаю, — вздохнула она.

— Например? — улыбнулся Вадим, в высшей степени заинтригованный странным Машиным поведением, которая, то бросалась ему на шею, то делала вид, что абсолютно к нему равнодушна.

Маша снова вздохнула. Ее так и подмывало сказать о Вике, но она сдержалась.

— Например, то, что ты любишь молоко, и красное вино, и еще зеленый борщ со сметаной.

Вадим был очень удивлен ее ответом. Это Маша поняла по тому, как вытянулось его лицо.