Зимний подснежник - [37]

— Очнулся наконец — то, что болит, как самочувствие, что тебе надо, тебя накормили? — целый водопад слов прорванной плотиной обрушился на его голову и на кровать. Сокол с перепугу аж опять хотел поднять одеяло, но ничего не получилось, поэтому он только сказал:

— Я смотрю, твой поток слов меня топить начнет, успеть бы выпрыгнуть куда нить… Глаза девчонки сначала смотрели на него как в ступоре каком, потом она набрала полную грудь воздуха, но тут Сокол рассмеялся и сказал:

— Мне сказали нельзя нервничать, а ты меня в потоке слов утопить хочеш, давай садись и поговорим спокойно.

Девченка успокоилась немного, присела на кровать и снова спросила:

— Скажи у тебя правда не болит? А то когда нам сказали что вы кого — то принесли раненого, я чуть с ума не сошла, с самого утра к Сахарову пошла узнавать, кто ранен, когда он сказал что ты, я на него разоралась, почему он на такие опасные задания вас послал. Знаю, знаю, мне уже сказали, что я сумасшедшая, что меня обследовать надо, но что я могу поделать, только увидела и вот,, Варя развела руками и вдруг заплакала,

— Какие же вы мужики деревянные, господи…

Сокол во все глаза смотрел на нее и до него потихоньку начинало доходить то, что начиная с этого дня он похоже обрел даже не напарника, а что — то во много раз большее, то, за что он теперь будет нести ответственность.

Шершень сидел с Надеждой по прежнему у них в комнате, что отвели им для ночлега и разговаривали обо всем. Но тут в палату вошел Сахаров и Надя замолчала. Сахаров начал с претензий к Наде, почему она сидит здесь, а не занимается своей работой. Женщина ответила, что он сам им сегодня выделил день на отдых, за какую — то работу. Но Сахарова видно понесло, после выступления Вари утром, да еще и то видно повлияло, что Варя обвинила его в том, что он надумано послал ребят на очень опасное задание, что и привело к ранению одного из них. Шершень сначала не вмешивался, но потом, когда увидел что проф начал сильно слишком наседать на женщину, он не вытерпел и встрял: — Профессор, а в чем она виновата, в том, что сидит со мной разговаривает? Или в том, что ее подчиненная с вами поругалась? Я что — то не пойму в конце концов, в чем вы ее обвиняете?

Профессор вроде как подавился немного криком и удивленно уставился на парня, видимо не понимая, кто он и что ему надо. Потом он вроде как понял, где он и что от него хотят, тут же переключился на Шершня и заявил ему буквально следующее, что с вами я потом разберусь, как вы ведете себя в обществе женщин и к чему это может привести. Профессор продолжал орать уже сам не понимая, кому он и что орет, глаза побелели, Шершень видя такое дело, подошел к раковине умывальника, слил с системы немного воды, пока не полилась действительно холодная, потом набрал стакан почти полный воды и понес его к профессору. Подойдя к нему он просто молча вылил ему воду на голову, после чего придержал его за плечо рукой. Тот сначала широко открывал и закрывал рот, потом глаза его пришли в норму, он похоже успокоился и только переводил взгляд с одного на другую. Потом шумно вздохнул, сказал парню спасибо, пожал ему руку, потом махнул рукой и пошел из комнаты.

Шершень тяжко вздохнул:

— Надо же, сам все испортил, хотел у него арт для Сокола попросить лечащий, чтоб парня поднять быстрее и в строй поставить, да теперь как к нему идти, не даст ведь теперь, даже не продаст поди… — А кто вам это сказал, молодой человек?

Шершень подскочил на кровати и поднял голову, перед ним снова стоял сам профессор и смотрел на него. Парень только развел руками и не знал что сказать в ответ, опустил голову, потом все же сказал: — Я просто к тому, что вам там вроде еще что — то делать надо, а у меня боец вышел из строя и надолго, так что вот…

— Ну ваш боец уже допустим лежит и 4 часа лечится этим артом, можете кстати сходить и проверить, а то меня старика ругать взялись, потом на сегодня ждите своего бойца, к вечеру он к вам как огурчик прибежит, потом я жду вас вечером на последнее ЦУ на завтра, в особо опасное место посылать не буду, так, прогуляться по Зоне, за мной не ходите, а то у вас вон гостья совсем сникла, развеселите что ли ее, ей завтра еще у меня, старого ворчуна работать. Он повернулся и вышел из комнаты

Парень повернулся с самым несчастным видом и посмотрел на Надю, та вдруг залилась счастливым смехом, махнув на него рукой. Потом сказала:

— Вот такой он, наорет, нашумит, а через пять минут извинятся идет. Знаешь что, а пошли- ка посмотрим, как твоего воина лечат там правда, а то мы с тобой спрятались тут и сидим как две кукушки на дереве. Да, стоп, а вас же трое должно быть, а где третий, с утра тут никого кроме нас нет? Шершень схватился за голову и сел опять на кровать:

— Емое, вот это командир а? Как же я такого маху дал-то, а? А правда, где этот хмырь может пропадать, Надя, я ж ему…

— Да ничего ты ему не сделаешь, сам то хорош, перышки распустил и доволен, я бы не напомнила и все бы в норме было. На бедного парня смотреть было жалко, как ему девченка высказала все, хоть сквозь землю провались, но что поделаешь, увидел юбку и забыл даже про личный состав.