Зимние праздники. XIX - начало XX в. - [177]
Еще недавно сохранялись в некоторых странах грубые обычаи варварского убийства животных, птиц, некогда связанные, по-видимому, с обрядами жертвоприношения.
Не менее жестоки и встречающиеся кое-где обычаи ритуального хлестания членов своей общины колючими ветками до появления крови.
Обычаи, связанные с возрождением природы после дня зимнего солнцеворота, с заклятиями плодородия, нередко сопровождались грубыми эротическими играми.
Большой вред в прошлом приносили приуроченные к зимнему календарному циклу поверья об особой власти в праздничный период разной нечистой силы и основанные на этих поверьях действия по выявлению ведьм, колдуний и пр. На протяжении всего средневековья много невинных людей было жестоко замучено или затравлено из-за этих нелепых суеверий.
Нельзя, наконец, не упомянуть о большом вреде для человека и некоторых церковных обрядов и установлений. Соблюдение перед каждым большим праздником длительных, истощающих организм постов, особенно характерное для католиков, наносило, к примеру, большой вред здоровью людей.
С течением времени старый смысл магических действий и обрядов забывался и они превращались, как это показано в изложенном выше материале, в народные игры и развлечения. Постепенно становятся анахронизмом и те жесткие церковные формы, в какие духовенство постаралось облечь старинные народные празднества. Но ведь в большинстве случаев эти церковные формы и в прошлом ничего не изменили по существу в народных традициях. Что из того, что древние обычаи оказались прикрепленными к дням почитания легендарных личностей — то св. Андрея, то св. Люции, то св. Николая, а то и к дню рождения Иисуса сына Марии? Обычаи остались тем, чем они были, а связь их то с одним, то с другим святым оказывается по большей части случайной. Да и сами святые из легендарных мучеников за веру превратились в большинстве случаев в забавные фольклорные персонажи, одаривающие детей подарками или фигурирующие в веселых процессиях ряженых.
Словом, наличие религиозного, церковного элемента в зимнем святочном ритуале ничего не меняет в чисто народном и по существу уже давно вполне светском, развлекательном характере этого ритуала. Ведь если говорить о собственно религиозном, церковном взгляде на народные календарные праздники, то надо вспомнить, как сурово, как беспощадно преследовали ревнители церкви, христианские фанатики — кальвинисты, пресвитериане, пуритане — всякий намек на какие-либо праздничные увеселения или развлечения, — будь то рождественские, пасхальные или иные. Читать библию и слушать рождественскую проповедь — вот что должен делать верующий христианин на праздник рождества Христова. Отступления от этого правила строго наказывались. Так же смотрела на дело и православная церковь, сурово осуждавшая «скверная бесовская действа и игрища», «нощное плещевание», «бесовские песни и плясания» и прочие «богомерзкие дела» во время церковных праздников. И действительно, ведь самому духу христианства с его пренебрежением к земной жизни и с ориентацией на загробный мир, на спасение души — праздничная святочная обрядность была и остается враждебной.
В борьбе за новую демократическую и социалистическую цивилизацию надо охранять и поддерживать все то в народных традициях, что может украсить жизнь человека, сделать ее ярче, радостней и разнообразней. В длительном процессе взаимовлияний и взаимозаимствований среди европейских народов все более проявляется тенденция к созданию новых черт зимней обрядности, свойственных всем народам Европы. Эти новые черты складываются, безусловно, на основе старых народных ритуалов и обычаев европейских земледельцев, но распространяться они стали вначале среди городского населения и лишь постепенно в обновленной форме традиции проникают в сельские местности.
Яркий пример одного из таких обычаев — рождественско-новогодняя елка. Ее распространение было подготовлено издревле существовавшим среди европейских народов обычаем употребления в зимней обрядности веток вечнозеленых растений, иногда украшенных разноцветными нитками, бумагой, орехами и пр. В своем современном виде елка, как уже сообщалось, появилась в середине XVIII в. в Германии и отсюда постепенно стала распространяться в другие европейские страны, завоевав к настоящему времени большую популярность почти у всех народов Европы.
Обычай обмена подарками в период зимнего цикла праздников, хорошо известный еще древним римлянам, сейчас также стал общеевропейским.
В середине XIX в. в Англии была отпечатана первая красочная поздравительная рождественская открытка, а в наши дни письменные поздравления стали общепринятыми во всех странах; с каждым годом выпускается все больше ярких художественных открыток.
Интересна также происходящая на наших глазах трансформация традиционного мифологического образа, приносящего подарки детям. Прежние образы святых — св. Николая — Санта-Клауса, св. Мартина, младенца Иисуса и другие — все более вытесняются одним аллегорическим образом Деда Мороза или чаще Отца Рождества, очень сходных в разных странах даже своим внешним обликом. Его постоянной спутницей становится Снегурочка или Фея зимы. Традиция ряжения вызвала к жизни устройство в городах массовых народных гуляний, маскарадов.
Монографическое исследование посвящено описанию и разбору традиционных народных обрядов, праздников, которые проводились и в настоящее время проводятся в странах зарубежной Европы, В книге показывается история возникновения и формирования обрядности, ее социальная сущность, выявляются конкретные черты для каждого народа и общие для всего населения Европейского материка или региональных групп.
Монография — четвертый, последний, выпуск серии «Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы». В нем освещается история происхождения и развития обычаев и обрядов в странах западной Европы, показываются исторические корни основных календарных праздников, описываются ритуалы этих народных празднеств — развлекательные, игровые моменты и т. д.
Книга представляет собой монографическое исследование, посвященное подробному описанию и разбору традиционных народных обрядов — праздников, которые проводятся в странах зарубежной Европы. Авторами показывается история возникновения обрядности и ее классовая сущность, прослеживается формирование обрядов с древнейших времен до первых десятилетий XX в. выявляются конкретные черты для каждого народа и общие для всего населения европейского материка или религиозных групп. В монографии дается научное обоснование возникновения и распространения обрядности среди народов зарубежной Европы.
Кто такие интеллектуалы эпохи Просвещения? Какую роль они сыграли в создании концепции широко распространенной в современном мире, включая Россию, либеральной модели демократии? Какое участие принимали в политической борьбе партий тори и вигов? Почему в своих трудах они обличали коррупцию высокопоставленных чиновников и парламентариев, их некомпетентность и злоупотребление служебным положением, несовершенство избирательной системы? Какие реформы предлагали для оздоровления британского общества? Обо всем этом читатель узнает из серии очерков, посвященных жизни и творчеству литераторов XVIII века Д.
Мир воображаемого присутствует во всех обществах, во все эпохи, но временами, благодаря приписываемым ему свойствам, он приобретает особое звучание. Именно этот своеобразный, играющий неизмеримо важную роль мир воображаемого окружал мужчин и женщин средневекового Запада. Невидимая реальность была для них гораздо более достоверной и осязаемой, нежели та, которую они воспринимали с помощью органов чувств; они жили, погруженные в царство воображения, стремясь постичь внутренний смысл окружающего их мира, в котором, как утверждала Церковь, были зашифрованы адресованные им послания Господа, — разумеется, если только их значение не искажал Сатана. «Долгое» Средневековье, которое, по Жаку Ле Гоффу, соприкасается с нашим временем чуть ли не вплотную, предстанет перед нами многоликим и противоречивым миром чудесного.
Книга антрополога Ольги Дренды посвящена исследованию визуальной повседневности эпохи польской «перестройки». Взяв за основу концепцию хонтологии (hauntology, от haunt – призрак и ontology – онтология), Ольга коллекционирует приметы ушедшего времени, от уличной моды до дизайна кассет из видеопроката, попутно очищая воспоминания своих респондентов как от ностальгического приукрашивания, так и от наслоений более позднего опыта, искажающих первоначальные образы. В основу книги легли интервью, записанные со свидетелями развала ПНР, а также богатый фотоархив, частично воспроизведенный в настоящем издании.
Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.
Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .
Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.