Когда автомобиль фрейлейн Инге подъезжал к перекрестку в центре Лланкрвиса, Роджер выходил из номера отеля, который Мэдог снял для Дженни. Мэри и Робин суетились возле, каждый с пестрым бумажным пакетом с игрушками в руках. Дженни с огромной охапкой каких-то коробок замыкала шествие.
— Мы поедем на длинном-предлинном поезде? — спрашивал Робин.
— Конечно, глупенький, — сказала Мэри. — Коротенькие поезда не ходят в Лондон.
— А когда же мы будем обедать? — сказал Робин. Его нижняя губа начала плаксиво выпячиваться вперед. — Я умру с голода. Мы же будем ехать в поезде целый день. Сами вы говорили.
— A y меня на этот счет хорошие новости, — сказал Роджер. — В этих длинных поездах есть специальный вагон, где можно пообедать. Там стоят столы, накрытые скатертями, и повсюду разложены ножи, вилки, поставлены стаканы и приходят добрые официантки и спрашивают, чего бы ты хотел поесть.
Робин задумался.
— А это холодное или горячее? То что у них там едят?
— И то и другое, но больше горячее.
— А где же они все это греют? На паровозе?
— Нет, — сказал Роджер. Он нажал кнопку, вызывая лифт. — У них есть плита. У них там, в этом вагоне, есть даже настоящая кухня. Я покажу тебе. Пока поезд идет, они готовят кушанья, а когда все готово, звонят в колокольчик, и ты можешь прийти и поесть. Ты сам все увидишь. Это очень интересно.
— А пирог у них есть? — спросил Робин.
— Есть.
— А сыр? А пирожки с рыбой? А картошка? А…
Робин и Мэри принялись наперебой перечислять всякую вкусную снедь, какая им только приходила на ум; их тоненькие голоса выводили это, словно песенку. А Роджер кивал в ответ и приговаривал:
— Да, да…
Дженни со своей охапкой подошла и остановилась возле.
— Ты считаешь, что у тебя это может получиться?
— У меня это очень даже может получиться. И я хочу увеличить нашу упряжку. По меньшей мере на шестерых.
— После сегодняшней ночи, — сказала она, прижимаясь к нему, — боюсь, как бы ты не получил всех шестерых сразу.
— А вишни будут? А шкварки будут? А рыбные палочки? А пончики? (Да, да.) А рождественский пудинг? (Да, на рождество). А будет… — И так без конца.
Подошел лифт. Роджер внезапно почувствовал, как что-то сжалось у него внутри. Он знал: лишь только дверь лифта откроется, и они все войдут туда, для каждого из них начнется совсем другая жизнь.
— Вы получите все, чего захотите, — сказал он детям.
— И мороженое?
— И мороженое, если только сначала хорошенько заправитесь чем-нибудь более полезным. — Внезапно он наклонился и поцеловал их. — Когда вы будете жить со мной, — сказал он, — я уж послежу за тем, чтобы у вас было много разных хороших, полезных вещей.
— И у меня тоже? — спросила Дженни.
— И у тебя тоже, — пообещал Роджер.
Дверь лифта отворилась. Все трое вошли в кабину, и Роджер нажал кнопку.
Высоко в горах фрейлейн Инге отомкнула дверь пустой часовни.
