Зима тревоги нашей. Путешествие с Чарли в поисках Америки - [7]
— С добрым утром, мистер Марулло. Точнее, доброго дня.
— Привет, малыш. Быстро ты закрылся.
— Весь город закрылся. Я думал, вы в церкви.
— Нет сегодня службы. Единственный день в году, когда ее нет.
— Неужели? Я и не знал. Чем могу помочь?
Короткие толстые ручки выпрямились, несколько раз согнулись и разогнулись в локтях.
— Руки болят, малыш. Артрит… Все хуже и хуже.
— Вылечить можно?
— Чего я только не пробовал: горячие компрессы, акулий жир, таблетки — болит. Тишина и порядок. Давай потолкуем о бизнесе, малыш? — блеснул зубами Марулло.
— Случилось что?
— Случилось? Что случилось?
— Погодите-ка, пока я отнесу сэндвичи в банк. Мистер Морфи попросил.
— Дополнительные услуги? Молодец. Правильно.
Итан прошел через кладовую, пересек проулок и постучал в заднюю дверь банка. Джои открыл, он отдал ему молоко и сэндвичи.
— Спасибо! Право, не стоило утруждаться.
— Это дополнительная услуга. Так Марулло сказал.
— Придержите для меня пару бутылочек колы. Во рту сушь не хуже, чем в пустыне.
Вернувшись, Итан застал Марулло за инспектированием мусорного бака.
— О чем вы хотели поговорить, мистер Марулло?
— Начнем отсюда, малыш. — Он вынул из бака листья цветной капусты. — Слишком много срезаешь.
— Чтобы вид был товарный.
— Цветная капуста идет на вес. Ты выбрасываешь деньги в мусор! Я знаю одного ловкого грека, у него штук двадцать ресторанчиков. Он открыл большой секрет: заглядывай в мусорные баки. То, что персонал выкинул, можно было продать. Ловкий парень.
— Да, мистер Марулло. — Итан суетливо направился в торговый зал, итальянец семенил за ним по пятам, сгибая и разгибая руки в локтях.
— Ты хорошенько брызгаешь овощи, как я говорил?
— Конечно.
Босс поднял пучок салата.
— Суховат.
— Черт возьми, Марулло, не стану я пропитывать его насквозь — сгниет ведь! И так воды на треть от веса.
— От воды салату только польза — будет свежий и бодрый. Думаешь, я не знаю, как надо? Начинал-то я с одной тележки — всего с одной! Я-то знаю. Либо учишься хитростям, малыш, либо ты банкрот. Так, теперь мясо: слишком много платишь оптовикам.
— Ну, мы же вроде как предлагаем покупателям говядину первого сорта.
— Первый-второй-третий — кто разберет? Что на ценнике написано, то и будет! А теперь поговорим как следует. Ты отпускаешь продукты в кредит, и это не дело. Не заплатят к пятнадцатому числу — долой таких клиентов!
— Нельзя так. Некоторые закупаются тут уже лет двадцать.
— Слушай сюда, малыш. Сетевые магазины не дадут в долг ни пенни даже Рокфеллеру!
— Да, но наши должники всегда потом платят по большей части.
— Ключевое слово — потом! Деньги-то замораживаются. Сетевые магазины берут продукты грузовиками. Мы так не можем. Тебе еще многому учиться, малыш. Люди-то они хорошие, но деньги — тоже хорошо. В баке слишком много мясных обрезков.
— Мясо попалось жирное и заветренное.
— Сперва взвешивай, потом обрезай. Заботиться нужно прежде всего о своих интересах. Иначе кто позаботится о тебе? Учись, малыш. — Золотые зубы уже не сверкали, губы Марулло сжались в нитку.
Неожиданно для себя Итан вспылил:
— Марулло, надувать покупателей я не стану!
— Никто никого не надувает. Бизнес есть бизнес, иначе в деле долго не продержишься, малыш. Думаешь, мистер Бейкер раздает бесплатные образцы?
Итан вскипел не хуже чайника.
— Нет, это ты послушай! — крикнул он. — Хоули живут здесь с середины семнадцатого века! А ты — иностранец. Что ты вообще понимаешь? С самого начала мы прекрасно ладили с соседями и были людьми порядочными. Думаешь, приперся сюда со своей Сицилии и можешь разом все изменить? Ошибаешься! Хочешь меня уволить — ради бога, хоть сейчас. И не смей называть меня малышом, не то как дам в нос!..
Марулло засиял всеми зубами сразу.
— Ладно, ладно. Не злись! Я только хотел удружить.
— И малышом хватит меня называть! Мои предки живут здесь уже две сотни лет! — Итан и сам понял, как смешно это звучит, и гнев начал улетучиваться.
— С английским у меня так себе. Думаешь, Марулло — всего лишь итальяшка, макаронник, даго? Моему роду и имени две, а то и три тысячи лет! Марулл — римский политик, о нем писал Валерий Максим. И что такое твои две сотни лет?
— Ты здесь не родился!
— Двести лет назад тебя тоже здесь не было.
От гнева Итана не осталось и следа, и он увидел такое, что заставляет иного усомниться в неизменности окружающей реальности. Иммигрант, макаронник, разносчик фруктов внезапно преобразился: высокий выпуклый лоб, мощный римский нос, глубоко посаженные глаза смотрели свирепо и бесстрашно, голова венчала мощную шею, и было в нем столько гордости и уверенности, что он вполне мог позволить себе притворяться скромным торговцем. Потрясение от подобного открытия бывает так велико, что поневоле задумаешься: что еще я пропустил в этой жизни?
— Перестаньте строить из себя макаронника, — глухо сказал Итан.
— Выгодно для бизнеса. Я учу тебя, как вести дело. Мне уже шестьдесят восемь. Жена умерла. Артрит достал. Пытаюсь тебя научить. Может, и не выйдет. У многих не выходит. И они вылетают в трубу.
— Могли бы и не напоминать, сам помню, чем закончился мой бизнес.
— Нет, ты не понял. Я пытаюсь научить тебя, как вести дело, чтобы ты больше не прогорел.
Роман классика американской литературы Джона Стейнбека «К востоку от Эдема» («East of Eden», 1952), по определению автора, главная книга всего его творчества. Это — своего рода аллегория библейской легенды о Каине и Авеле, действие которой перенесено в современную Америку; семейная сага, навеянная историей предков писателя по материнской линии.
Написанная на основе непосредственных личных впечатлений книга Стейнбека явилась откликом на резкое обострение социально-экономической ситуации в США в конце 30-х годов. Летом 1937 года многие центральные штаты к западу от среднего течения Миссисипи были поражены сильной засухой, сопровождавшейся выветриванием почвы, «пыльными бурями». Тысячи разорившихся фермеров и арендаторов покидали родные места. Так возникла огромная волна переселенцев, мигрирующих сельскохозяйственных рабочих, искавших пристанища и заработка в долинах «золотого штата» Калифорнии.
Книга известного американского писателя Джона Стейнбека "Русский дневник" написана в 1947 году после его путешествия по Советскому Союзу. Очень точно, с деталями быта и подробностями встреч Стейнбек воспроизводит свое путешествие по стране (Москва - Сталинград - Украина - Грузия).
В повести «О мышах и людях» Стейнбек изобразил попытку отдельного человека осуществить свою мечту. Крестный путь двух бродяг, колесящих по охваченному Великой депрессией американскому Югу и нашедших пристанище на богатой ферме, где их появлению суждено стать толчком для жестокой истории любви, убийства и страшной, безжалостной мести… Читательский успех повести превзошел все ожидания. Крушение мечты Джорджа и Ленни о собственной небольшой ферме отозвалось в сердцах сотен тысяч простых людей и вызвало к жизни десятки критических статей.Собрание сочинений в шести томах.
Роман «Зима тревоги нашей», последняя книга классика мировой литературы XX века и лауреата Нобелевской премии Джона Стейнбека, отразил нарастающую в начале 60-х гг. в США и во всем западном мире атмосферу социального и духовно-нравственного неблагополучия, а также открыл своего автора как глубокого и тонкого психолога.Итен Аллен Хоули, потомок могущественного семейства, получивший высшее гуманитарное образование, знаток истории и литературы, поклонник латыни, вынужден работать продавцом в лавке какого-то макаронника, Марулло.
Первый роман Джона Стейнбека "Золотая Чаша" (1929), по свидетельству американских литературоведов, был создан под влиянием романа известного автора приключенческих произведений Рафаэля Сабатини "Одиссея капитана Блада". Стейнбек фактически создал беллетризованную биографию хорошо известного в свое время английского корсара и авантюриста XVII века Генри Моргана.
Описание путешествия из Европы в Америку на борту океанского лайнера «Грейт-Истерн», также называемого плавающим городом за свои размеры и предоставляемый пассажирам комфорт.Данный перевод романа печатается по изданию: Спб.: Издательство П.П.Сойкина, 1902 г.
В Северной Африке по плану французских властей готовится проект по созданию в Сахаре искусственного моря. Уже роют канал и отправляют экспедиции в глубь пустыни для изучения рельефа, но шайки диких туземцев недовольные этим проектом, делают всё, чтобы он не осуществился.
Книга известного вулканолога и путешественника включает три произведения: «Запах серы», «Ньирагонго», «Двадцать пять лет на вулканах мира». Это живой и увлекательный рассказ о вулканах различных континентов.
«Плавание на Индевре» — дневники первой кругосветной экспедиции великого английского мореплавателя Джемса Кука.Первое кругосветное плавание Кука открыло новую эпоху в истории географических открытий в морях южного полушария. Кук проложил новые пути в Тихом океане, впервые нанес на карту Новую Зеландию и открыл все восточное побережье Австралии. В своих дневниках Кук ярко и образно описал «остров вечной весны» Таити, суровые берега Новой Зеландии, девственные австралийские земли.
Герои приключенческого романа Ж. Верна путешествуют по реке Ориноко и подвергаются многочисленным опасностям. Цель их путешествия — установить истину относительно происхождения великой реки.Иллюстрации Жоржа Ру (George Roux)
«… Покамест Румянцев с Крузенштерном смотрели карту, Шишмарев повествовал о плаваниях и лавировках во льдах и кончил тем, что, как там ни похваляйся, вот, дескать, бессмертного Кука обскакали, однако вернулись – не прошли Северо-западным путем.– Молодой квас, неубродивший, – рассмеялся Николай Петрович и сказал Крузенштерну: – Все-то молодым мало, а? – И опять отнесся к Глебу Семеновичу: – Ни один мореходец без вашей карты не обойдется, сударь. Не так ли? А если так, то и нечего бога гневить. Вон, глядите, уж на что англичане-то прыткие, а тоже знаете ли… Впрочем, сей предмет для Ивана Федоровича коронный… Иван Федорович, батюшка, что там ваш-то Барроу пишет? Как там у них, а? Крузенштерн толковал о новых и новых английских «покушениях» к отысканию Северо-западного прохода.
«1984» — своеобразный антипод второй великой антиутопии XX века — «О дивный новый мир» Олдоса Хаксли. Что, в сущности, страшнее: доведенное до абсурда «общество потребления» — или доведенное до абсолюта «общество идеи»? По Оруэллу, нет и не может быть ничего ужаснее тотальной несвободы… «Скотный двор» — притча, полная юмора и сарказма. Может ли скромная ферма стать символом тоталитарного общества? Конечно, да. Но… каким увидят это общество его «граждане» — животные, обреченные на бойню? В книгу включены также эссе разных лет — «Литература и тоталитаризм», «Писатели и Левиафан», «Заметки о национализме» и другие.
«Райские Пастбища» (1932) — фактически сборник рассказов, действие в которых происходит в современной писателю Америке. Действующие лица простые фермеры, живущие неподалеку от Салинаса, в небольшой калифорнийской долине, которую автор назвал Райские Пастбища. Вошедшие в книгу двенадцать житейских историй повествуют о несбывшихся надеждах и разбитых мечтах, о жизненных трагедиях и драмах.Собрание сочинений в шести томах. Том 1. Издательство «Правда». 1989.Перевод с английского Е. Коротковой.
«Чума» (1947) – это роман-притча. В город приходит страшная болезнь – и люди начинают умирать. Отцы города, скрывая правду, делают жителей заложниками эпидемии. И каждый стоит перед выбором: бороться за жизнь, искать выход или смириться с господством чумы, с неизбежной смертью. Многие литературные критики «прочитывают» в романе события во Франции в период фашистской оккупации.«Записки бунтаря» – уникальные заметки Альбера Камю периода 1942–1951 годов, посвященные вопросу кризиса буржуазной культуры. Спонтанность изложения, столь характерная для ранних дневников писателя, уступает место отточенности и силе мысли – уже зрелой, но еще молодо страстной.У читателя есть уникальная возможность шаг за шагом повторить путь Альбера Камю – путь поиска нового, индивидуального, бунтарского смысла бытия.
«О мышах и людях» – повесть, не выходящая из ТОР-100 «Amazon», наряду с «Убить пересмешника» Харпер Ли, «Великим Гэтсби» Фицджеральда, «1984» Оруэлла.Книга, включенная Американской библиотечной ассоциацией в список запрещенных вместе с «451° по Фаренгейту» Р. Брэдбери и «Над пропастью во ржи» Дж. Д. Сэлинджера. Обе ее экранизации стали заметным событием в киномире: картина 1939 года была номинирована на 4 премии «Оскар», фильм 1992-го – на «Золотую пальмовую ветвь».В издание также включена повесть «Жемчужина».