Зима мира - [316]

– Я знаю, – с отчаянием сказал Фрунзе. Было ясно, что он считает: если против СССР применят атомное оружие, это будет его виной.

Шаг шестой.

– Единственной защитой для нас стала бы собственная атомная бомба.

Фрунзе был с этим не согласен.

– Это не защита.

– Но это сдерживающий фактор.

– Возможно, – признал он.

– Мы не хотим, чтобы эти бомбы распространялись, – сказала Элис.

– Я тоже не хочу, – сказал Володя. – Но единственная возможность для Советского Союза не дать Америке сровнять с землей Москву, как Хиросиму, – это создать собственную бомбу, чтобы возникла угроза ответного удара.

– Он прав, Вилли, – сказала Элис. – Черт, мы все это понимаем.

Она не робкого десятка, подумал Володя.

Делая седьмой шаг, Володя без нажима спросил:

– Сколько на данный момент у Америки бомб?

Это был переломный момент. Если Фрунзе ответит на этот вопрос – он перейдет черту. До сих пор разговор велся в общих чертах, а сейчас Володя требовал секретную информацию.

Фрунзе долго не решался ответить. Наконец он взглянул на Элис.

Володя увидел, как она – почти незаметно – кивнула.

– Всего одна, – сказал Фрунзе.

Володя скрыл торжество. Фрунзе предал своих. Это был самый трудный первый шаг. Выдать вторую тайну ему будет легче.

– Но скоро у них появятся еще бомбы, – добавил Фрунзе.

– Это гонка, и если мы проиграем – мы погибнем, – настойчиво сказал Володя. – Прежде чем они сделают их достаточно, чтобы уничтожить нас, мы должны сделать хотя бы одну бомбу.

– А вы можете?

Этот вопрос означал для Володи, что можно перейти к шагу восьмому.

– Нам нужна помощь.

Он увидел, как окаменело лицо Фрунзе, и догадался, что тот вспоминает нечто – что бы это ни было, – из-за чего он отказался сотрудничать с НКВД.

– А что, если мы ответим, – сказала Володе Элис, – что мы не можем вам помочь? Что это слишком опасно?

Володя подчинился интуиции. Он поднял ладони, словно сдаваясь.

– Тогда я вернусь домой и доложу о неудаче, – сказал он. – Не могу же я заставить вас делать то, что вы не хотите. Мне бы не хотелось давить на вас или каким-либо образом заставлять.

– И вы не станете нам угрожать? – сказала Элис.

Это подтвердило догадку Володи, что энкавэдэшники пытались запугать Фрунзе. Они всех пытались запугивать, только это они и умели.

– Я даже уговаривать не пытаюсь, – сказал он Фрунзе. – Я излагаю факты. Остальное зависит от вас. Захотите помочь – сможете это сделать через меня. Если вы смотрите на это иначе – закончим на этом. Вы оба – люди умные. Я бы не смог вас обмануть, даже если бы и хотел.

Супруги снова посмотрели друг на друга. Он надеялся, что они думают, как он отличается от советского агента, который общался с ними раньше.

Этот миг тянулся мучительно долго.

И наконец первой заговорила Элис.

– Какого рода помощь вам нужна?

Это не было согласием, но все же лучше, чем «нет», и логически вело к шагу девятому.

– Моя жена входит в группу физиков, которые этим занимаются, – сказал он, надеясь, что это поможет ему выглядеть более человечным, если возникнет опасность воспринять его как манипулятора. – Она говорит, что есть несколько способов создания атомной бомбы, но у нас нет времени испытать их все. Мы сэкономим не один год, если узнаем, какой вариант получился у вас.

– Это разумно, – сказал Фрунзе.

Шаг десятый, и очень большой.

– Нам надо знать, бомбу какого вида сбросили на Японию.

Лицо Фрунзе исказилось от боли. Он посмотрел на жену. На этот раз она не кивнула, но и отрицательного жеста не сделала. Казалось, она в таком же смятении, как и он.

Фрунзе вздохнул.

– Двух видов, – сказал он.

Это Володю потрясло и испугало.

– С двумя разными схемами подрыва?

Фрунзе кивнул.

– На Хиросиму сбросили урановое устройство пушечного типа. Мы назвали ее «Малыш». На Нагасаки сбросили «Толстяка» – плутониевую бомбу с имплозивным взрывателем.

У Володи перехватило дыхание. Это была совершенно новая информация.

– А какая лучше?

– Очевидно, что обе эффективны, но «Толстяк» проще в изготовлении.

– Чем?

– На то, чтобы произвести урана U-235 в количестве, достаточном для одной бомбы, уходят годы. С плутонием дело идет быстрее, если есть ядерный реактор.

– Значит, СССР должен делать «Толстяка».

– Определенно.

– Есть еще одна вещь, которую вы могли бы сделать, чтобы спасти Россию от разрушения, – сказал Володя.

– Какая?

Володя взглянул ему прямо в глаза.

– Принести мне чертежи бомбы.

Вилли побледнел.

– Я – американский гражданин, – сказал он. – Ты просишь меня совершить предательство. Это карается смертью. Я могу за это отправиться на электрический стул.

Как и твоя жена, подумал Володя; ведь она соучастница. Слава богу, что ты об этом не подумал. Он сказал:

– За последние несколько лет я просил многих рисковать жизнью. Людей вроде тебя, немцев, ненавидящих нацизм, и мужчин, и женщин. Они подвергались страшной опасности, чтобы передать нам информацию, которая помогла победить в войне. И я могу сказать вам то, что говорил им: если вы этого не сделаете, погибнет намного больше людей… – он замолчал. Это был его главный козырь. Больше ему нечего было предложить.

Фрунзе взглянул на жену.

– Это же ты сделал бомбу, Вилли, – сказала Элис.

– Я подумаю, – ответил Фрунзе.