Зигзаги судьбы - [31]
В конце мая шестиклассники должны были писать годовой диктант по русскому языку.
Егор накануне вечером собрался на рыбалку. К диктанту он относился философски, и попытки отговорить его от рыбалки ни к чему не привели. По крайней мере, он пообещал вернуться вовремя. Явился он только утром, в седьмом часу, весь грязный, пропахший костром и с хорошим уловом. Кое-как отмывшись, переодевшись и наспех позавтракав, отправился на экзамен.
После уроков я пришла в учительскую. Там царило веселье.
— Мария Вадимовна, иди посмотри, как твой сын диктант написал — смеясь, сказала Катерина, протягивая мне тетрадку.
Пол страницы было исписано аккуратным почерком — видно было, что Егор старался. Потом буквы стали постепенно терять очертания, превратились в непонятные загогулины, которые окончились прямой линией, выехавшей за пределы страницы — Егор заснул.
Катерина сжалилась и разрешила Егору переписать диктант, когда он выспится.
Я доработала в школе до конца года и ушла в декрет. Срок рожать мне был поставлен где-то в середине августа, так что в конце июля я улетела в Москву, взяв с собой Машу и Вадика. Влад и Егор остались на хозяйстве, огороде и ферме.
У меня родилась девочка, которую мы назвали Алиса. Задерживаться долго в Москве я не хотела, так как переживала за оставленное хозяйство и брошенных мужчин. Так что в середине сентября мы с детьми и трехнедельной Алисой вернулись домой.
В Наканно мы прожили еще одну зиму. Влад опять уехал на охоту на полтора месяца, а я сидела дома с детьми. Забот у меня прибавилось.
Алиса была спокойным и жизнерадостным ребенком. Она по нескольку часов спала в коляске на веранде. Я закутывала ее в два козьих пуховых платка, теплое одеяло, прикрывала ей лицо и выносила наружу. Оставалось только периодически щупать нос — теплый ли он. Просыпалась Алиса всегда в хорошем настроении, «гулила» и на всех улыбалась. Кроватки у нас не было, так что обитала она либо в коляске, либо сидела в пластмассовой ванне, в которой мы ее периодически и купали, или я таскала ее под мышкой, делая другой рукой какие-нибудь дела по дому.
В январе к нам приехала съемочная группа из Иркутска снимать фильм про жизнь поселка. Он назывался «Как живешь, Наканно?» Попала в этот фильм и наша семья. Поснимали всех нас дома, как я укутываю Алису в несколько слоев и выношу спать на сорокоградусный мороз. Порасспрашивали про нашу жизнь и быт, а потом поехали на участок к Владу, где сняли его в зимовье, и как он лазает по пояс в снегу и ставит капканы на соболя. Задали вопрос, почему мы уезжаем. Влад все подробно объяснил. К тому времени мы уже приняли решение уехать обратно в Москву. Было понятно, что детям нужны полноценное общение, культура и нормальное образование. В Наканно ничего этого не было. Были суровые условия жизни, дикая и практически нетронутая природа, навыки и знания, которые никогда бы не приобрелись в городе, взаимоотношения людей в маленьком замкнутом коллективе, основанные на своих законах и принципах — все это было по-своему ценным опытом для каждого из нас, но для старших детей этого было недостаточно. И Егор был тому наглядным примером. Хотя он до сих пор вспоминает эти три года, проведенных в Наканно как лучшие годы своей жизни.
К концу учебного года мы стали готовиться к отъезду. Иван с Ольгой нас понимали. Они приняли у нас ферму, выплатив причитавшуюся нам долю от общего имущества. Они тоже стали подумывать об отъезде, и, как мы потом узнали, уехали через год к себе на Алтай.
Мы наметили отъезд на начало июня, но тут возникла новая проблема: Егор заявил, что без Кати он никуда не поедет, что убежит из дома и останется в Наканно.
Этот вариант был неприемлемым. Оставался один выход — взять с собой Катю, тем более, что она хотела поступать в пединститут в Москве. Мы договорились, что лето Катя поживет у нас, подготовится к экзаменам, а с осени переедет в общежитие.
И вот 6 июня 1991 года мы покинули Наканно. Интересно, что эта дата 6 июня стала датой поворотных событий в моей жизни. 6 июня я уехала на Байкал в семнадцать лет работать лесником. 6 июня мы с Владом уехали из Троицы. 6 июня прилетели в Наканно и 6 июня оттуда уехали. Это не было специально задумано, так само как-то получалось.
В Москве мы прожили восемь лет, и за эти годы произошли некоторые события, которые значительно изменили и меня, и мою жизнь, и жизнь нашей семьи.
Но об этом в следующей книге…
