Зигфрид - [23]

                 Пел и танцевал,

                 Вместе пели мы:

Как люблю я вас!

Как люблю я вас!

Довольный Гунтер захлопал в ладоши:

— Певцу за сладкую песню лучшее платье с моего плеча! Пей и ешь с нами, рассказывай нам сказки все лето!

Юный менестрель, поклонившись, вдруг снова запел своим чудным голосом:

Я скитаюсь вдоль по свету

Через горы и леса.

И везде полны привета

Надо мною небеса.

Здесь, пожалуй, заночую,

Здесь, где слышен рокот вод,

Где соловушка, чаруя,

В роще буковой живет.

Соловьиные рулады

Уготовят гостю пир,

И душа, полна досады,

Здесь во сне обрящет мир.

Мне знакомо это пенье,

Мне знакома эта страсть,

Этот ропот нетерпенья,

Эта сладкая напасть.

И у ног моих играет

Расшалившийся ручей,

Те же звезды в нем мерцают,

Что на родине моей.

Эха вкрадчивые речи

Шелестят среди ветвей.

Неужели вновь не встречу

Я Амелии моей?

Звезды! Сказочные свечи

В честь Амелии моей!

Очи звездные! Блаженный

Лик не скрыт от вас судьбой —

Под луною сокровенный,

А на солнце — золотой.

Месяц! Солнце! Два светила,

Опаяшьте мир земной,

Чтобы крылья уронила

Жизнь под чарою двойной.

Чтоб, простившись с тайной бездной,

Счастье сделалось смелей

И пришло бы к нам любезной,

К нам — Амелией моей!

Что-то до боли знакомое почудилось Кримхильде в его пении. «Будто бы я уже слышала этот голос… недавно… но где? Может быть, во сне?» — думала она.

Огромная змея со звездным венком на голове предстала пред ней. Она что-то шептала. Королевна едва угадывала значение ее слов:

Чем здешний сумрак знаменит?

Здесь корень зла, убийств, обид.

Здесь Нибелунгов клад укрыт.

Здесь копья, кольца и каменья

Лежат во мраке погребенья

Под кровом рейнского теченья.

Здесь все, что каждый изберет

Спеша на пир или в поход,

Льет дивный свет сквозь толщу вод —

Здесь по изгибам семикратным

Идешь к пределам семивратным

В святилище семипалатном.

Семь лестниц миновав вначале,

Пребудешь в семисветном зале,

Где семь дверей ведут и дале.

Там, в зале, на семи престолах,

В семи священных ореолах, —

Вокруг семь дочерей веселых, —

Сидит царица Лорелея,

Красавица и ворожея,

Подводным царством володея.

Дворец великой чаровницы

Скалой снаружи громоздится,

Внутри же — выстлан перловицей,

Она заветный клад хранит.

Она на страже вечно будет

И если кто-нибудь смутит, —

Певец, рыбак — речной покой

Шлет семикратной чередой

Послушных дщерей верный строй

Повыведать, кто он такой.

Кримхильда вслушивалась в слова, которые шептала змея, наклоняясь все ниже и ниже, пока не упала, лишившись чувств.

— Ей дурно! Помогите! — закричал Анис.

— Помогите! — вторила ему Фанни.

Королевна открыла глаза:

— Этот голос… голос змеи… я слышала… во сне…

— Милая моя, о чем вы? — наклонился к ней Гунтер.

— Она приняла старого Тассо, нарядившегося Водяным, за какую-то змею и испугалась, — ответил за Кримхильду Анис.

— Ничего, это пройдет, — произнес задумчиво Гунтер.

— Фанни, Гунтер, помогите мне, — приподнимаясь, прошептала королевна.

— Трубачи, трубачи! Трубите! И немедленно шутов сюда! — закричал Гунтер.

Один за другим выбежали шуты и жонглеры в разноцветных костюмах.

— Рыцари, бароны и прекрасные дамы! — закричал один из них. — Я расскажу вам о сокровищах графского ручья!

— Не слушайте его, благородные рыцари! — перебил другой жонглер. — Посмотрите на меня! Я искусно играю на цитре и делаю сальто!

Он несколько раз подпрыгнул и перевернулся в воздухе.

— А я расскажу вам о дядюшке Коати… вы никогда не слышали этой истории? — вмешался третий.

— Ах, сколько сказок мы знаем! — закричали они все вместе.

— Веселей, шуты, старайтесь, выходите из себя! — Гунтер захлопал в ладоши.

Кримхильда, наклонясь к Анису, спросила:

— Рыцарь, снились ли вам когда-нибудь странные, похожие на явь сны?

Юный Анис, поцеловав ей руку, учтиво ответил:

— Дама, есть лекарство от странных снов — запах роз и фиалок, звон лютни, прекрасный рыцарь у ног…

Но королевна, посмотрев на него, сказала:

— Нет, не ты мой рыцарь. Уходи.

Один из шутов пытался перекричать всех, он гримасничал и хлопал в ладоши:

— Вам угодно шлемы для зайцев? Уздечки для коров? Перчатки для собак? Имейте в виду, я ставлю также банки бычкам и пускаю кровь кошкам!

— А я рассказываю историю о сокровищах графского ручья, вот послушайте! — кричал другой.

Неожиданно все смолкли.

Кримхильда, взяв за руку Фанни, приготовилась слушать.

— Итак, — начал шут, — ветреной ночью Марию-Терезу, завернутую в пеленки из тончайшего льняного полотна, словно это был сам младенец Иисус в яслях, нашли у дверей господского дома. Когда ее подняли, на землю упал какой-то предмет. Это был крест, украшенный бриллиантами. На обратной стороне его были выгравированы две буквы — «С» и «И» и то самое число, когда девочку обнаружили.

Изабел Франсиск и его благородная, добрейшая супруга Мануэла в тот же день послала за священником, чтобы окрестить ребенка.

— Кузина! — сказал Мануэле священник, держа на руках крошечное создание. — Бог послал вам ее, не благословив собственными детьми, а посему эта кроха — ваша дочь, ваша наследница.

— Господи, но у кого могло хватить бессердечия, жестокости, кого Бог лишил разума, если у него хватило сил бросить этого ангелочка на произвол судьбы?

— Бог ему судья. Не думайте об этом, кузина Провидение принесло вам, к вашим дверям бесценный подарок. Примите девочку в свои материнские объятья.