Жюль Верн - [6]

Может, в этом ключ неисчерпаемой притягательности книг Жюля Верна.

Работать на детей — это, наверное, и значит — работать на будущее.

В книге использованы цитаты из романов и повестей Жюля Верна, переведенных Г. Кудрявцевым, В. Ишечкиным, Н. Рыковой и Н. Световидовой, 3. Бобырь, В. Николаевым, М. Таймановой, А. Москвиным, А. Бекетовой, М. Салье, В. Барбашевой, М. Вовчок, Игн. Петровым, Е. Лопыревой, А. Мошенко, Р. Розенталь, Н. Гнединой, Я. Лесюк, Н. Егоровым, О. Волковой, 3. Александровой, Е. Брандисом, Е. Гунст, О. Матвиенко, Е. Шишмаревой, А. Тетеревниковой, Д. Лившиц, Г. Велле, В. Вельдман, О. Мосиенко, Н. Габинским, Л. Слонимской, А. Рудковской, Н. Немчиновой, А. Худодовой, Н. Яковлевой, Е. Корш, С. Викторовой, С. Шлапоберской.

Часть первая. В ПАРИЖ! В ПАРИЖ! (1828-1863)

Язык булыжника мне голубя понятней,

Здесь камни — голуби, дома — как голубятни.

И светлым ручейком течет рассказ подков

По звучным мостовым прабабки городов.

Здесь толпы детские — событий попрошайки,

Парижских воробьев испуганные стайки,

Клевали наскоро крупу свинцовых крох —

Фригийской бабушкой рассыпанный горох.

И в памяти живет плетеная корзинка,

И в воздухе плывет забытая коринка,

И тесные дома — зубов молочных ряд

На деснах старческих, как близнецы, стоят.

Здесь клички месяцам давали, как котятам,

И молоко и кровь давали нежным львятам;

А подрастут они — то разве года два

Держалась на плечах большая голова,

Большеголовые там руки подымали

И клятвой на песке, как яблоком, играли…

Мне трудно говорить — не видел ничего,

Но все-таки скажу: я помню одного, —

Он лапу поднимал, как огненную розу,

И, как ребенок, всем показывал занозу.

Его не слушали: смеялись кучера,

И грызла яблоки, с шарманкой, детвора.

Афиши клеили, и ставили капканы,

И пели песенки, и жарили каштаны,

И светлой улицей, как просекой прямой,

Летели лошади из зелени густой!

Осип Мандельштам

* * *

Зеленый остров Фейдо. — Семья и другие родственники. — Мечта о необитаемых островах и прекрасном море. — «Малая семинария Сен-Донатъен». — Судьба робинзонов. — Бегство в Индию. — Первое приобщение к поэзии. — Любовь небесная: прекрасная Каролина. — Поездка в Париж. — 1848 год. — Лев на площади. — Парижские литературные салоны. — Встреча с мэтром Виктором Гюго. — Александр Дюма и замок «Монте-Кристо». — Водевили, водевили. — «Сломанные соломинки». — «Обеды одиннадцати холостяков». — Сумасшедший в корзине воздушного шара. — Слепой Жак Араго и его зрячее окружение. — Журнал «Семейный альманах». — Картотека будущего писателя. — Крымская война глазами классика. — «Зимовка во льдах». — Родословная. — Знакомство с Онориной Анной Эбе Морель, урожденной де Фрейн де Виан. — Свадьба. — Брокерская контора Эггли. — Поездка в Шотландию. — Рождение сына. — Знакомство с Эстель Энен. — Беседы с воздухоплавателем Надаром. — Любовь небесная: жена нотариуса. — Роман о неслыханном путешествии. — Республиканец Пьер-Жюль Этцель. — «Журнал воспитания и развлечения». — Первый издательский договор. — Необыкновенные приключения доктора Фергюссона

1

Жюль Верн родился 8 февраля 1828 года в портовом городе Нанте.

Оригинальность писателя (если писатель оригинален) так или иначе всегда связана с местом его рождения. Особенные говоры, семейное окружение, соседи, пейзажи, домашние истории, даже быт. Поистине, если уж тебе привелось родиться в Гренландии, северные сияния и метели неизбывно будут вплетаться в твои мысли, где бы ты ни жил, ну а если тебе повезло родиться в пустыне, всю жизнь в твоей голове будут звенеть поющие барханы.

Для Жюля Верна таким определяющим моментом стало море.

Родители Жюля Верна перебрались в Нант из Парижа. В столице, на их несколько консервативный католический взгляд, слишком часто происходили революции. Дом они купили на острове Фейдо (улица Оливье де Клиссон, 4) — каменный, двухэтажный, просторный, с садом. Рядом — набережные с пришвартованными судами. Здесь продавали рыбу, разгружали соль из Геранды, отсюда уходили в море парусники. Предки со стороны матери — Софи Анриетты Верн, до замужества Аллот де ла Фюи (1801 —1887) — по семейным преданиям, вели свое начало от некоего шотландского стрелка, поступившего в 1462 году на службу в гвардию французского короля Людовика XI; по отцовской линии фамилию представляли в основном адвокаты. Впрочем, среди Вернов бывали и моряки. Мэтр Пьер Верн (1798—1871), несмотря на склонность к религиозной строгости, постоянной озабоченности и погруженности в дела, в общем-то, не чурался искусства: поощрял музыкальные увлечения жены, не пропускал спектаклей в местном театре, даже сам пописывал веселые стихи для семейных праздников — назидательные, но без фанатизма.

Твердые моральные устои.

Уверенное будущее.

2

Башмаки с подковками, синие чулки, цветные жилеты.

Булыжные мостовые. Набережные, скудно освещенные газовыми рожками.

«Это было время фонарей-рефлекторов, штрипок, национальной гвардии, сигар и огнива, заменявшего спички, — писал Жюль Верн в «Воспоминаниях детства и юности», заказанных ему бостонским журналом «Компаньонка»[7]. — Да! Да! Фосфорные спички появились уже при мне, как и пристегивающиеся воротнички, манжеты, почтовая бумага, почтовые марки, брюки с широкими штанинами, складывающиеся цилиндры, метрическая система, пароходики на Луаре (их называли "невзрывающимися", потому что они взлетали в воздух немного реже, чем другие им подобные). Омнибусы, железная дорога, трамваи, газ, электричество, телеграф, телефон, фонограф. Можно сказать, я принадлежу к поколению, жившему между двумя гениями — Стефенсоном и Эдисоном! («Воспоминания» Жюля Верна написаны в 80-х годах XIX века. —