Жы-Шы - [12]

Люди, люди, люди… Я должен бы фотографировать этих людей. Хотя больше люблю фотографировать животных. Но – работа и деньги…Я никогда не мог сопротивляться, я же не герой.

Только все равно в это время я сплю. И во сне активно теряю деньги.

Я могу проспать двадцать-тридцать тысяч евро и даже не увидеть сон. Красивый сон про девочку с калейдоскопическими глазами. Пока я похрапываю в обнимку с пушистым Сириусом, которого за его разноцветноглазость следовало бы прозвать Боуи, целые состояния уплывают мимо моей прищепки. Но безмятежность стоит того.

Возможно, я подхватил этот заразный вирус от Сириуса. Он очень своенравный кот, с космическим сознанием, характером первой леди и мезозойским чувством свободы. Когда Сириуса перестает устраивать сложившийся миропорядок, он протестует как истинный анархист. Например, если ему не нравится еда в его зеленой, расписанной конопляными узорами миске, он не станет устраивать истерику и царапать когтями обои. Он просто накакает в миску. Прямо на еду. В этом смысле я гораздо более скован. Я вряд ли смогу прийти на званный ужин и, не найдя на столе своей любимой окрошки, насрать во всю остальную фуагра. Хотя… поживем увидим.

В 14.00, сбросив смирительную рубашку сна, за первой чашкой кофе я веду учет потерям. Просматриваю SMS, изредка перезваниваю по некоторым определившимся номерам:

– Привет, Пит. Что было? Опять «Тату»? А чем занимались? Всего лишь? Нет… Нет… Не беспокой меня по таким пустякам… Это мне уже не интересно… Да ладно, не напрягайся, мужчина… Я все равно тебе благодарен… Хорошо-хорошо, беспокой меня по любым пустякам… ты же знаешь, без тебя я – никак… давай… жму.

Сегодня в памяти моей дурацкой коммуникативной игрушки – двадцать один неотвеченный звонок и двадцать семь новых непрочитанных сообщений. Первые пятнадцать – почти одинаковы. В них повторяется одно и то же слово плюс одни и те же два имени – «Убийство», «Слава», «Белка». Эти звонки и SMS – от беззастенчивой Анки, Белкиной подруги. Ей плохо, она просит помощи, Белку подозревают в убийстве.

В первый раз за много лет я жалею, что человеческий организм нуждается во сне. Таких сожалений у меня не случилось, даже когда я проспал загул наследного принца Монако в очередном из московских клубных Праджектов.

Я хватаю кофр с Лейлой, так зовут массивный с выпученными линзами фотоагрегат, который работает на меня, на ходу натягиваю свежую майку, выгребаю долларовые заначки из-за портрета Хо Ши Мина в туалете и бегу вниз по ступенькам, едва не забыв запереть дверь.

Уже отъехав от дома, вспоминаю, что забыл накормить Сириуса.

* * *

Пока я объезжаю московские пробки, наматывая лишний десяток километров, зато урывая немного времени у безжалостного столичного трафика, в моей голове пульсирует галлюциногенный мультик, как ответ на вопрос – почему именно сегодня в первый раз за много лет я жалею, что человеческому организму необходим сон… Героиню этой манги зовут Белка. Девочка-тайфун, лазерные глазки, фея эстетского беспредела, зажигалка для всех торфяных запасов планеты!

Знаете, я сам не люблю все эти предыстории – нудная писательская размазня – как это там было, да что это там было до того момента, пока персонаж не проснулся в 14.00… Но эта предыстория, возможно, важнее самой истории. Я должен ее рассказать, она волнует меня, как не волнует больше ничто в мире. Главное, не думайте, что это – предыстория любви. По всем признакам, это – предыстория болезни. Я расскажу. А иначе как вы поймете, почему я лечу сквозь город, который стоит?

Все началось прошлой осенью со слова «пизда!» Я никого не эпатирую, просто точен в деталях. Это заветное слово громыхнуло в VIP-зале клуба «Fabrique», готовом терпеть и не такое, только бы счет был оплачен. Вечеринка, которую устраивал музыкальный телеканал, ну тот самый… один из двух… ладно, подсказываю для недогадливых, на букву «М» начинается… так вот, вечеринка удалась. Ведь никто толком не знает, откуда берутся хорошие вечеринки. А тот, кто говорит, что знает – авантюрист, пройдоха и покушается на ваши деньги. Бывает, на сцене – косяком артисты, один народнее другого – по два-три хита каждый, и в зал – к публике, кирнуть запанибрата. И западная звезда, офигевшая от московского девичье-кокаинового гостеприимства, честно отыгрывает составленный приглашающей стороной трек-лист. Олл зе бест! И модные диджеи, издающие свои миксы по всем Голландиям и Германиям этого мира запиливают пластинки во всех VIP-закутках. И омары на закусь, и бухло односолодовое, и пятьдесят фотографов, и двадцать светских обозревателей, и десять телекамер – а все равно не фан. Не вставляет, хоть газом отравись. А эта пати без особенного пафоса согрела мое искушенное сердце уютом и зажгла куражным весельем. Я щелкал мордашки в VIP-е для светской хроники журнала ОМ Light. Персоналии вокруг сновали по большей части неотвратительные, что в последнее время – большая редкость для московской светской тусни, где повсеместно – мерзота на мерзоте. Возможно, я преувеличиваю? Меня поймет тот, кто вынужден зарабатывать на жизнь «светской хроникой», а сам мечтает ловить в объектив чувственные изгибы туловищ животных, самые естественные линии в мире. Знаете, чем я занимаюсь на досуге? Не сочтите за безумие, я рисую на собственных фотографиях. Карандашами и фломастерами лица светских персон превращаю в мордочки зверей. Выходит потешно. Банкиры, поп-звезды, телеведущие, кутюрье превращаются в лошадей, собак, куниц, зебр… А чаще – в волков, скунсов, мартышек.