Журналистское расследование - [12]

МАШНАЯ

— Вова, а ты мог бы для меня посмотреть досье одного нашего сотрудника? спросила Наталья, когда обессиленный муж едва живой повалился навзничь, тупо глядя в потолок и не в силах даже пошевелить языком что бы попросить дать ему попить, не то что бы самому протянуть руку к бутылке с пивом — Ка-кого с-со-трудника? — А Любарского… — Не путай ты меня в это дело, Наталья — Какое дело? — Сама знаешь…

ДОБКИН

Норвежский шпион — капитан третьего ранга получил гуманитарную передачу от экологической организации и угощал Добкина колбасой.? Вам бы молодой человек, закорешиться с какими — нибудь иностранными общественными организациями, поучал он, закусывая,? С НАТО например или с ЦРУ, можно с МОССАД, на крайний случай…? Это в смысле жрачки? Отчаянно чавкая спросил Добкин? Почему же только жрачки, они и от суда отмажут и деньжонок потом подкинут, а самое главное, — шпион сладко потянулся,? Самое главное, они потом к себе пригласят…? Вы что ж думаете, что они вас от суда отмажут? — А то! Знаешь сколько они моему адвокату платят? То-то! Они

ему столько платят, сколько всему экипажу большой атомной подлодки за пять лет службы…? Это за что ж они такие расходы терпят?? За то, милый мой друг, что у нас нынче демократия! А это значит, что теперь все можно, чего раньше было нельзя…Разве не за это страдали по тюрьмам наши товарищи Сахаров, Солженицын?? Сахаров то по-моему не сидел!? Разве? Ну тогда другие товарищи разве не за это счастливое наше право сидели?…? А какое счастливое право?? Вы что, не читали Декларацию прав человека? Там сказано, человек имеет право свободы слова…? Ну…? Баранки гну! Право на свободу слова человек имеет, а меня сюда посадили…? Так вас же за измену Родине, вроде…? Ах, ну и вы тудаже! Какая там родина! Мы, свободные люди, осознавшие свои права, являемся в первую очередь гражданами Мира…И какая то там химера типа Родины…Одним словом, мой адвокат меня отмажет, а экологи норвежские потом обещали вызов прислать.? Ну вы даете!? А хотите, я вам совет дам, вот вы же по национальности еврей, ну так вы напишите в Израильское посольство, что вас несправедливо преследуют в уголовном порядке за то, что вы каждый вечер зажигаете семисвечник и совершаете свое моление, а обвинение, которое вам предъявляют, сфабриковано юдофобами с Литейного и так далее…? Надо подумать…? Вот и я говорю, а потом они вам тоже вызов пришлют…? Мне вызова не надо…У нас наш пятый пункт это и есть — вечный и неразменный вызов.? Ну так и пишите, чего вам здесь понапрасну чалиться?? Да я уж кое — чего написал, сказал Добкин загадочно и принялся выковыривать застрявшие в зубах гуманитарные калории.

КИЛЬДЫБАЕВ

Бортом военно — транспортной авиации Рустам долетел до Нальчика, а оттуда на «Ниве» с двумя кунаками отправился в аул. Они легко отыскали дом Исы Исмаилова, стоящий на самом краю обрыва.? Ассалям Алейкум, крикнул он мальчику, маленьким топором на очень длинном топорище рубившему на дворе суковатую корягу.? Здорово, коли не шутишь, отвечал пацан — Мальчик, я тебе из Ленинграда от дяди Исы гостинца привез, крикнул Кильдыбаев, пытаясь придать лицу максимум доброжелательности — А ты что вместе с ним работаешь там? Спросил пацан, помахивая топориком — Конечно вместе, с дядей Исой вместе работаем — Киллером? — Да, киллером, мальчик Пацан вдруг закричал пронзительно громко, — Бабушка, тут мент из Москвы приехал, дядю Ису спрашивает Кильдыбаев, понимая что медлить больше нельзя, заранее приготовленным камнем, который все это время держал в зажатом за спиной кулаке. метко засветил пацану прямо между глаз. Пацан упал на земь даже не охнув. Рустам свистнул и кунаки подхватив пацана под руки, потащили его к автомобилю. — Ну, пол — дела сделано! сказал Кильдыбаев, когда племяша уже надежно спрятали в подвале у одного из кунаков. — Теперь можно и обратно в Питер…

МАШНАЯ

Кильдыбаев позвонил Наталии на мобильник, когда в салоне Нина Риччи она выбирала себе чулки. — Приезжай и привези фотки всех сотрудников, сказал Рустам — Сотрудников чего, спросила Наталья — Редакции, женщина… — По-ня-ла, ответила понятливая Наташа и побежала к своей «восьмерке».

ИСМАИЛОВ

В пустом зале пивного бара на Московском, Наташу уже ждали. Напротив Кильдыбаева сидел одетый в черное очень худой инородец из тех, у кого на вокзале милиционеры очень любят проверять документ. Наталья села рядом с Рустамом и осторожно сказала «здрасьте». Инородец в черном на это никак не отреагировал. — Фотку привезла, спросил Рустам Наталья утвердительно кивнула и достала из сумочки групповой портрет, который делали еще на пятидесятилетие Иванова. Рустам резким движением сунул фотографию под самый нос инородца и коротко спросил, — Кто? — Этот, так же коротко ответил инородец, ткнув черным ногтем в одно из лиц. — Точно? — За базар отвечаю, он! — Дай «трубку», уже к Наталье обратился Рустам. Он нажал несколько кнопок и прикрывая рот ладошкой закричал, — Ассалам алейкум, Ахмед! Как дела, как здоровье? У нас все хорошо, ты мне скажи, как там племянник? Он далеко? Ах ишака пасет…Ты его позови, с ним дядя хочет поговорить. Рустам передал трубку Исмаилову и тот тоже прикрыв рот ладошкой, стал что то гортанно кричать по чеченски. — Все харашо, сказал он, возвращая «трубу», мы договорились… Когда Исмаилов ушел, и Наталья с Кильдыбаевым уселись в ее машину, Рустам сказал, — Я свое дело сделал, теперь твой черед… — За мной не пропадет, ответила Наташа.