Журналист для Брежнева или смертельные игры - [78]

Дождь заканчивался, мы катились по Севастопольскому проспекту к окраине Москвы, к окружной дороге. В синем «Жигуленке» Долго-Сабуров и Наташа слушали джазовую музыку и строили планы будущей жизни во Франции, причем, как я понял, больше всего они боялись не перехода границы, а чтобы их в первый же день не ограбили в Афганистане, и тут, по словам Наташи, единственная надежда была на знание азербайджанского (то есть, практически, турецкого) языка Гридасовым, Борисом и немножко Наташей, поскольку они с братом выросли в Баку.

– Ну, не только! – сказал ей на это Долго-Сабуров. – Смотри! Девятизарядный! Игрушка!

– А мне? – тут же воскликнула Наташа.

– Тебе ни к чему. У Старика есть «Калашников», у Бориса «тэтэшник», как-нибудь тебя защитим.

Светлов переглянулся с капитаном Ласкиным, потом со мной. Нахмурился, взял микрофон радиосвязи, сказал следовавшим за нами «Волгам»:

– Внимание! Всем одеть пуленепробиваемые жилеты и приготовить оружие. Возможна перестрелка.

– А может подождать, пока они любовью займутся, товарищ подполковник?

– откликнулись из одной машины.

– Юмор отставить. – Вслед за этим Светлов переключился на Дежурную часть Петровки, доложил Дежурному по городу: – Товарищ полковник, докладывает Светлов. Веду преследование преступников, вооруженных огнестрельным оружием. Нахожусь на выезде из Москвы в районе Калужского шоссе. Время и место захвата банды еще не ясно, сижу у них на хвосте и жду, когда приведут к малине. При аресте не исключено применение оружия. Прошу в мою колонну срочно прислать «Скорую помощь».

– А людей тебе еще нужно? – спросил Дежурный по Москве полковник Серебрянников, старый милицейский волк.

– Спасибо. Обойдемся. У меня восемь стволов, у них два. Справимся.

– Все-таки желательно оружие не применять.

– Это я знаю.

– На всякий случай я сейчас подниму вертолет.

– Это ни к чему, товарищ полковник, это их может спугнуть.

– Вертолет будет гаишный. Гаишные давно летают над Окружной дорогой, все водители привыкли.

– Ладно, только пусть не снижаются без моей команды.

– Я перевожу вас на ежеминутный доклад…

Теперь операция вступила в самую острую фазу, и я представил, как там, в Дежурной части все свободные от других дел собрались в зале Дежурного по Москве, у пульта связи. Уже из ближайшей к нам больницы выезжает бригада «скорой помощи», а на аэродроме в Домодедово в вертолет Госавтоинспекции садятся вооруженные оперативники. Светлов должен ежеминутно докладывать Дежурному о ходе операции. Четверо сидевших в «ремонтном» «рафике» оперативника уже надели пуленепробиваемые жилеты и сняли пистолеты с предохранителей. Один из них протянул пару таких же жилетов мне и Светлову, и мы молча стали надевать их.

Все было по-рабочему – деловито, почти буднично, хотя в ближайшее время каждый мог отправиться на тот свет или на больничную койку в Склифосовского. И все это происходило под веселенькую французскую песенку, которую мы слышали из синего «Жигуленка», двигавшегося далеко впереди по подсыхающему шоссе. Я взглянул на часы. Было шесть двадцать. Голос Дежурного по городу полковника Серебрянникова сообщил:

– Марат, «скорая помощь» идет к вам из соседней больницы, будет минуты через три-четыре в вашем распоряжении. Вертолет ГАИ взлетит через минуту. Оба у меня на связи. Доложите обстановку.

– Все нормально, товарищ полковник, – доложил Светлов. – Продолжаю вести объект, подхожу к окружной дороге, объект приближается к посту ГАИ на выезде из города… – И вдруг этот же спокойный Светлов закричал матом:

– Е… твою мать! Что он делает?!

– Что там, Марат? – тревожно спросил Серебрянников.

– Гаишник сраный остановил мой объект! Сережа, срочно дай команду Гаи, – пусть его отпустят! Ласкин, тормози!

Ласкин дал отмашку двум следовавшим за нами «Волгам», и мы табунчиком причалили к тротуару в ожидании событий. Там, впереди, у гаишной будки произошло непредвиденное: дежурный капитан ГАИ, стоявший у бровки шоссе, жезлом остановил машину Долго-Сабурова, лениво подошел к «Жигуленку» и мы услышали стандартный разговор офицера ГАИ с водителем:

– Превышаем, товарищ водитель.

– Никак нет, товарищ капитан, – ответил напряженно-веселый голос Долго-Сабурова.

– Да дай ты ему трояк, – почти шепотом сказала Наташа.

– А сюда посмотри, – сказал голос капитана, и видимо, капитан показал Долго-Сабурову оптический аппарат для фиксирования скорости движущегося автомобиля. – Ваша скорость – 54, а положено – пятьдесят. Штраф сразу будем платить или акт составим?

– Сразу! – мгновенно согласился Долго-Сабуров.

– Дай ему червонец, – шепотом приказала Наташа.

– Я даю, даю, спокойно, – так же негромко ответил ей голос Долго-Сабурова. – Прошу, товарищ капитан.

– Документики, – сказал голос капитана ГАИ.

– Ну зачем же документики, товарищ капитан? Мы спешим, ей-Богу! Вот десяточка, и квитанцию не надо и сдачи.

– Документики! – уже жестче сказал голос капитана ГАИ.

– Е… твою мать! – аж хряпнул кулаком по сиденью Светлов. – Да возьми ты взятку, паскуда! Возьми взятку! – И закричал в микрофон Дежурному по городу: – Товарищ полковник! Да что же там?! Сергей! Пусть ему прикажут взять взятку и отпустить!