Журнал Q, 2012 10 - [7]

А затем толпа окружила крепость-тюрьму и произошло то, что до сего дня празднуется Францией как главный национальный праздник - взятие Бастилии. Коменданта Бастилии Делонэ, посмевшего сопротивляться народу, на месте казнили, а голову его в назидание другим насадили на пику. Семь узников Бастилии вышли на волю - правда, ни одного политического среди них не оказалось. Но эка беда - зато ненавистную тюрьму вскоре снесли до основания и написали на её месте: "Здесь танцуют".

В ночь на 15 июля придворные разбудили короля Людовика XVI и сообщили ему о состоявшемся штурме тюрьмы.

- Но ведь это бунт? - удивлённо спросил монарх.

- Нет, ваше величество, это переворот (революция), - был ответ.

Бунты принято подавлять, а перевороты... с ними приходится считаться. И уже через год после этих событий король вместе со всеми своими подданными, верными и не очень, праздновал - день 14 июля! Да, это действительно великий национальный праздник французского народа. Если Франция существует до сих пор, если французский язык в XIX веке считался общеевропейским, и до сих пор на нём разговаривает значительная часть человечества, - то за это французам следует благодарить именно тот счастливый июльский день. Что они, впрочем, и делают ежегодно.

А что было бы, не выйди в тот день на историческую сцену новое действующее лицо - его величество народ? Если бы не Демулен с его кличем "К оружию!", не безвестный бунтовщик, пустивший гениальный слух: "Пушки Бастилии направлены на город!"? Да ничего особенного. Волнения бы затихли сами собой или были подавлены, Людовик XVI мирно скончался бы от старости в собственной постели, не было бы ни Конвента, ни Горы, ни якобинцев, ни термидора, ни брюмера... ничего. Франция уютно подгнивала бы под сенью королевских бурбонских лилий, мало-помалу теряя следы былого величия, потихоньку опускаясь до уровня второразрядной европейской державы, вроде Испании (и доселе, кстати, управляемой Бурбонами).

Надо ли объяснять, что речь идёт сейчас вовсе не про Францию и не про Испанию? Сегодняшний узел противоречий завязывается у нас на 5 марта. До этого он был завязан на 10 декабря минувшего года, и этот день имел все шансы стать в нашем календаре "русским 14 июля". Увы, не стал. Оранжевые лидеры, Немцовы и Ко, приложили прямо-таки титанические, сверхъестественные усилия, чтобы выпустить накопившийся в котле пар в свисток. И, признаем, им это во многом удалось.

Эдуард Лимонов, 10 декабря почти в полном одиночестве стоявший "в перекоре шествий, поклонениям и толпам поперек", на своём блоге возмущается: "То, что они [буржуазные вожди] вынуждены были под давлением протестных масс подать уведомление на митинг на Лубянской площади, было для меня событием закономерным, ведь своими капустниками на Болотной они не заставили власть ни отменить итоги выборов в Госдуму, ни освободить политзаключённых, так что массы, которые вожди оседлали, волнуются... Там, где следовало стать 10 декабря, теперь лишь собираются стать 5 марта. Верьте моему мнению и моему опыту, наконец! Как вам теперь моё политическое одиночество 10 декабря у памятника Марксу, не кажется уже бессмысленным? С горсткой людей оставшись, фактически одни против всех, конечно, мы выглядели там трагической горсткой спартанцев, а вы бравурно шли, отступая с места сражения, весёлые. Теперь-то вы поняли, до вас дошло, что именно там нужно было стоять. Теперь возвращаетесь..."

Конечно, у 5 марта гораздо меньше шансов, чем у 10 декабря. Тогда власти были захвачены врасплох, ошеломлены, растеряны неожиданным размахом и массовостью народного протеста. Они отступали в беспорядке. Теперь они, наоборот, собрались с силами, перегруппировались и худо-бедно двинулись в контратаку - проводят свои собственные "путинги", брызжут в неприятеля ядовитой слюной... в общем, вооружились до зубов.

Между тем оранжевые вожди упёрлись в тупик, ими самими сооружённый, и в нём уныло пробуксовывают. Три раза собрать народ на стотысячные митинги, чтобы снова и снова принять одну и ту же резолюцию - это шедевр маразма. Не продвинуться ни на миллиметр в радикализме требований, не потребовать даже немедленной отставки Путина (чего в один голос требовал весь митинг!)... а долдонить, подобно попугаям, одно и то же.

26 февраля "оранжи" не посмели кормить народ всё той же по четвёртому разу прожёванной, переваренной и отрыгнутой ими кашей - и решили обойтись вовсе без слов. Устроить бессловесный "белый хоровод" на Садовом. Да, иногда лучше жевать, чем говорить. Особенно если сказать народу совсем нечего...

Если 5 марта, бестолково побродив по городу, потоптавшись там и сям, ведомая своими оранжевыми горе-вожаками, протестная толпа уныло разойдётся в никуда, а её энергия просто растворится в окружающем пространстве, - то люди нескоро оправятся от такого жестокого разочарования. А власти между тем потихоньку стали наглеть. Когда несколько дней назад в психбольницу имени Ганнушкина с оппозиционного пикета доставили активистку Веру Лаврёшину - это можно было ещё посчитать за неумную самодеятельность полицейских "низов". Тем более, что на следующий день врачи её оттуда выпустили, признав здоровой. Да ещё возмущались при этом действиями полиции: "Если вы таких будете возить с каждого митинга, то времени на настоящих больных не останется!".