Жулики, добро пожаловать в Париж! - [14]

Ответ прост: многоопытное полицейское начальство не желает лишних неприятностей и выбирает меньшее зло. Если бы арабскую лавку разгромили белые хулиганы — поклонники Ле Пена, полиция бы тут же встрепенулась и быстренько арестовала бы виновных. Но кто такие «кассёры» и какого цвета кожи — всем хорошо известно. Плюс — общественное мнение с удивительной тупостью продолжает их считать жертвами социальной несправедливости. Поэтому за допущенный погром на парижской улице полицию слегка пожурят, но зато не будет обвинений в расизме. А обвинение в расизме грозит серьезными оргвыводами. Урок с моторизированным отрядом все хорошо запомнили.

Характерный штрих. Когда в первом туре предыдущих президентских выборов на второе место, опередив социалиста Жоспена, вышел Ле Пен, вся прогрессивная Франция жутко возмутилась. Во всех крупных городах прошли демонстрации протеста. Действительно, в программе Ле Пена было много вздорного, но был и такой пункт: высылать хулиганов и «кассёров» из Франции — в страны, откуда прибыли их семьи. Так вот, несмотря на спонтанность и массовость демонстраций, ни одно стекло не было разбито и ни один стеллаж не опрокинули. «Кассёры» и хулиганы проявили удивительное политическое чутье и решили не возникать…

В этом месте совсем не дока-юрист, а какой-нибудь иностранец, следящий за политической жизнью Франции по газетам, захочет меня прервать: «Месье, камарад, все о чем вы рассказывали, осталось в прошлом. Нынче во Франции правое правительство, оно уже начинает бороться с преступностью, а главное: обещает принять такие крутые меры, что бандитам явно не поздоровится». (Замечу в скобках, что француз так никогда не скажет. Француз знает цену предвыборным обещаниям и громким словам правительства.) И впрямь, может, иностранец прав? Действительно, готовятся законы и уже принимаются какие-то меры. О некоторых, как, например, попытка ввести в «горячие пригороды» полицейские патрули, я уже рассказывал. А в пятницу вечером, восемнадцатого октября 2002 года, произошло событие, которое показывает отчаянную смелость правительства, его железную решимость навести в стране порядок. Так вот, в эту ночь, с пятницы на субботу, вся парижская полиция бодрствовала, и не только маячила на перекрестках, но — слушайте, слушайте!!! — догоняла машины, проносившиеся на красный свет, и заставляла шоферов проходить «алкотест». Чтоб была понятна крутизна этой акции, сообщаю: ночью, с пятницы на субботу, и с субботы на воскресенье в Париже никто не признает красный свет и все ездят выпивши. Представляете себе, как рискует правительство? Еще несколько таких полицейских облав, и во Франции возникнет революционная ситуация.

Не возникнет. Во-первых, каждое новое правительство в начале своей деятельности устраивало какое-нибудь показательное мероприятие, чтоб поразить общественное мнение. Бывший министр внутренних дел, социалист Шевенман, несколько уик-эндов подряд перекрывал по ночам две или три парижские улицы, и полиция проверяла всех подряд на «алкотест». Правда, до такого зверства, чтобы штрафовать за проезд по ночам на красный свет, Шевенман не дошел. Во-вторых, я даже не буду перечислять законы, которые правительство намерено провести через парламент. Хотя законы выглядят весьма суровыми, и парламентское большинство правительству обеспечено, но законы так и останутся на бумаге, будут играть роль огородных пугал для устрашения воробьев. Почему? Потому что уже заранее левая пресса объявила эти законы реакционными, а правительство обвинила в намерении установить во Франции полицейское государство. Всё. Этого вполне достаточно, чтобы торпедировать любые благие начинания правительства.

* * *

По каким-то причинам отвлекся от книги на полтора года. Была другая работа. И вот решил продолжать, перечел предыдущую страницу и убедился в собственной правоте. Аж противно стало! Так хотелось бы ошибиться, да ничего практически не изменилось. Жестикуляция министра внутренних дел Николя Саркози (а ныне — уже президента Франции!) производит впечатление на прессу, но не на преступников. Пример: по официальной статистике число краж в Париже уменьшилось на семь процентов, но на столько же процентов увеличилось число разбойных нападений. То есть, если раньше у вас втихаря пытались вытащить кошелек, то теперь, никого не стесняясь, бьют вам морду и отнимают деньги. Уменьшилось число квартирных краж, зато резко возросло количество махинаций с кредитными карточками. Преступники не дураки, знают, чем им выгоднее заняться. И я прихожу к выводу, что нечего мне их учить уму-разуму, они сами разберутся. И все-таки, плача и рыдая, даю последнюю информацию, важную для этой специфической категории (и кто меня за язык тянет?): если вы, господа-товарищи, паны и герры, пожелаете кого-то убить во Франции, то лучше всего, а главное, безопаснее для вас, делать это, сидя за рулем автомобиля.

Поясняю. Если вы кого-то застрелите, зарежете, задушите, забьете насмерть ногами, то при всей неповоротливости французской полиции, вы рискуете быть пойманным и получить какой-то тюремный срок. Но если вы изловчились и сбиваете свою жертву машиной (выражаясь юридическим термином, совершаете наезд), то максимум, что вам грозит, — это условный срок наказания. Причем, совершить наезд вы можете на улице, на тротуаре, на пешеходной дорожке, на автобусной остановке — все вам сойдет с рук. Конечно, бывают отягощающие обстоятельства. После долгих дебатов в парламенте и криков в прессе об усилении полицейских репрессий был принят новый закон. Согласно ему, водитель, совершивший наезд в пьяном виде или под действием наркотиков, получает несколько лет тюрьмы. Отсюда мораль: не пейте с утра. Кончил дело — гуляй смело.