Жудень - его зовут 2003 (июль - декабрь) - [19]

Шрифт
Интервал

Что меня толкнуло в войну мастей? Сам теперь не знаю, но сколько бы имен ни менял я тогда, а за "линию фронта" не заходил, другую масть не пробовал.

Это как на настоящей войне: что мне с того, кто там прав и виноват Дюк какого-нибудь вшивого герцогства, или его мятежники-бароны: выбрал стало быть, держись выбранного и воюй. Вроде бы и прикольно придумать такое развлечение: сначала за тех повоевать, потом к тем перекинуться, потом наоборот... Однако всю жизнь в мирах я этого стерегся; и без подобных фокусов полно поводов и соблазнов потерять в себе...

2003-09-19

01:07:00

МЕНЯЯ ПРИВЫЧКИ НА ОБРАЗ ЖИЗНИ

Слава, деньги, власть, секс - все это не пустяки, если на них не размениваться.

2003-09-19

02:13:00

ТРАВОЯД

Однажды, очень и очень давно, на границе времен, волк спросил меня: "Эй, О`Санчес! Знаешь ли ты, что такое ботало?"

- Нет, - ответил я.

- А узда, попона, седло, шпоры, нагайка, тавро, отара, подойник, руно, оглобля, упряжь?*

- Нет, о волк, по малолетству своему, проводимом мною в урбанистических интерьерах, этого я не знаю.

- И я не знаю, - цинично подмигнул мне волк и потрусил восвояси, старательно огибая капканы и коровьи лепешки.

- Ниччо я не понял из твоих вопросов, серый! - крикнул я ему вдогонку на всякий случай, но, навеки отравленный его эрудицией, так и не сделал ни одной попытки стать вегетарианцем.

*Тоже был уверен, что все абсолютно понятно... Волк намекнул мне, что хищник, в отличие от безобидных травоядных, свободен и независим, что не знает для себя ни седла, ни кнута. И что в слове травояд чувствуется привкус этого яда.

2003-09-20

00:06:00

О, САМОБЫТНОСТЬ

Мода - не слепое подражание, а простое повальное совпадение вкусов.

2003-09-20

00:13:00

ОПЯТЬ ГЛАЗЕТЬ

Еще с детства помню я плохенькие репродукции работ Эшера и с детства же мечтал посмотреть их "в количестве", с близкого расстояния и не спеша. Помните - лестницы, ведущие вверх и вниз одновременно, черно-белая симметрия рассвет-закат, пейзажи, с пространством завязанным на морские бантики?.. И вдруг узнаю, что в Эрмитаже нынче выставка его работ.

Было бы очень странно, если бы завтра, к примеру, я не воспользовался этой возможностью...

Но, по счастью, я не из тех, кто готов разменять обыденности, вроде похода в Эрмитаж, на странности домашнего ничегонеделания. Пойду.

2003-09-21

00:28:00

О ПОЛИТИКЕ? ХОРОШО

Избиратели - это всегда гарем из мозгов.

2003-09-21

01:10:00

ОБТЯПАЕМ ЖЕ ВМЕСТЕ!

Когда я захожу в магазин, мне почти всегда по фигу - как выглядят продавцы, сколько им лет, что они читают на ночь, чем питаются и каково их вероисповедание. Главное - есть ли в том магазине нужный мне товар, и насколько он мне по карману.

Таким образом, продавец, с маркетинговой целью - впарить, может зомбировать меня, энэлпировать, магнетизировать, гипнотизировать, молитвами натравливать на меня своего религиозного сюзерена - нет возражений: если мы оба внешне адекватны, мы так и дойдем рука об руку до общей цели - обмену товара на деньги. Или не дойдем.

Это была притча о политике, текст.

Теперь мораль.

Наблюдаю я Большой Шурш - политические игры, баталии и расклады.

Они там у себя думают, что это они, такие прожженные и циничные, делят электорат, сферы влияния и саму страну, а меня, избирательную человеко-единицу, разменивают, игнорируют или динамят. И пожалуйста. А я считаю, что это новая общественно-экономическая система, на паях со мною, дрессирует их, постепенно, тоненько, сантиметр за сантиметром заводя в берега и выдавливая в цивилизацию.

Вспомните хотя бы наше краснопузое пострасстрельное позавчера: Хрущева сначала сняли, а потом уже отпиарили, и то невнятно. Уже прогресс наблюдался... А нынче рынок окончательно пришел на смену распятию: торгуют все. Ласково, шумно, лицом и идеалами, с целью впарить. Но... Это теперь они на витрине, а не я в очереди.

Не верите? На здоровье. Мы ведь с вами не мешаем друг другу. :-)

2003-09-22

01:07:00

НАС МНОГО - ТЫ ОДНА

Вечность? Пусть подождет, от нее не убудет.

2003-09-22

01:13:00

ТАК Я УВИДЕЛ

Было бы смешно представлять себя многоопытным музейным завсегдатаем, конечно же, это не так. Кое-что, однако же, я заметил. Люди в музеях устают очень быстро: четверть часа человек в музее, о посещении которого мечтал годы - а уже внимание рассеялось, глаза робкие и тусклые, и как бы спрашивают: сколько там еще осталось, в ряду обязательных шедевров? И чем сложнее для восприятия экспонаты, тем усталость наступает быстрее. На Эшере (на выставке работ художника Эшера) этот эффект проявляется еще скорее - как очевидец говорю. И оно понятно, время такое, когда человек плывет среди океана информации и некогда ему погружаться в глубины. И незачем, ибо за этой волной идет другая, а за ней еще более полноводная... Потребитель привыкает скользить по поверхности, поскольку и в этом режиме всей предлагаемой инфы не усвоить, да что всей - с одним процентом бы справиться... А тут вдруг тебе говорят: обрати внимание, слева-справа-сбоку-сзади сокровища! Шире око, выше ум! Посетитель послушно всматривается... Раз, другой... и устает. Он сюда развлекаться пришел, а его словно бы к конвейру приставили...


Еще от автора О’Санчес
Кромешник

Сага-небыль о Кромешнике, пацане, самостоятельно решившем, кем и каким он будет в жизни. Решившем – и сделавшем. Кромешник стал последним Ваном – высшим в иерархии уголовного мира государства Бабилон.


Воспитан рыцарем

«Воспитан рыцарем» – первый роман о Древнем Мире из эпопеи ХВАК.Представьте себе Древний Мир, населяющий Землю сто пятьдесят лет назад, в мезозое, и живущий по своим сказочным законам. В этом мире есть место всему: героям, злодеям, богам, тироннозаврам, схваткам на мечах… В Древнем Мире жизнь полна опасностей, и люди там – под стать Древнему миру богатыри и герои, буйные, благородные, странные, бесшабашные, мудрые среди которых самые загадочные – Хвак и Зиэль.К Древнему Миру подступают Морево, неведомая угроза, способная уничтожить все живое и разумное, кому как не героям ее остановить?


Я — Кирпич

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Зиэль

Жажда войны и жажда власти — вот главные силы, определяющие всю жизнь, весь уклад Империи.Империя же — центр Древнего Мира, сердце его. Так называемое Морево, конец света, долго подкрадывалось к Древнему Миру — и вот хлынуло на просторы Империи, дабы стереть с лица земли всех ее обитателей.Но обитатели эти — люди, звери, демоны — вовсе не желают сдаваться и принимают бой с жутким безглазым воинством, потому что привыкли к битвам, потому что сражения — это то, чем испокон веков живет и дышит Империя.


Постхвакум

И прошли тысячелетия и однажды воскрес Хвак, прощенный Матушкой-Землей, в совсем уже другом мире, да и сам изменился – не узнать. Но жизнь вести начал он такую же, как и прежде!© FantLab.ru.


Дом и война маркизов короны

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Автомат, стрелявший в лица

Можно ли выжить в каменных джунглях без автомата в руках? Марк решает, что нельзя. Ему нужно оружие против этого тоскливого серого города…


Сладкая жизнь Никиты Хряща

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Контур человека: мир под столом

История детства девочки Маши, родившейся в России на стыке 80—90-х годов ХХ века, – это собирательный образ тех, чей «нежный возраст» пришелся на «лихие 90-е». Маленькая Маша – это «чистый лист» сознания. И на нем весьма непростая жизнь взрослых пишет свои «письмена», формируя Машины представления о Жизни, Времени, Стране, Истории, Любви, Боге.


Женские убеждения

Вызвать восхищение того, кем восхищаешься сам – глубинное желание каждого из нас. Это может определить всю твою последующую жизнь. Так происходит с 18-летней первокурсницей Грир Кадецки. Ее замечает знаменитая феминистка Фэйт Фрэнк – ей 63, она мудра, уверена в себе и уже прожила большую жизнь. Она видит в Грир нечто многообещающее, приглашает ее на работу, становится ее наставницей. Но со временем роли лидера и ведомой меняются…«Женские убеждения» – межпоколенческий роман о главенстве и амбициях, об эго, жертвенности и любви, о том, каково это – искать свой путь, поддержку и внутреннюю уверенность, как наполнить свою жизнь смыслом.


Ничего, кроме страха

Маленький датский Нюкёпинг, знаменитый разве что своей сахарной свеклой и обилием грачей — городок, где когда-то «заблудилась» Вторая мировая война, последствия которой датско-немецкая семья испытывает на себе вплоть до 1970-х… Вероятно, у многих из нас — и читателей, и писателей — не раз возникало желание высказать всё, что накопилось в душе по отношению к малой родине, городу своего детства. И автор этой книги высказался — так, что равнодушных в его родном Нюкёпинге не осталось, волна возмущения прокатилась по городу.Кнуд Ромер (р.


Похвала сладострастию

Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».