Жребий принцессы - [34]

И все-таки чем ближе Хирел подъезжал, тем красивее казался ему город. Яркий — да, но построенный в гармонии изгибов, плоскостей и углов. Город выглядел чистым и молодым, как свежевыпавший утренний снег, а вовсе не безвкусным. Он будто вырос из земли, как вырастают горы, неожиданно, величественно и неизбежно.

Но не одно это делало Эндрос Аварьян реальным. Здесь жили люди, они въезжали в город и выезжали из него, они ели, разговаривали и пели, работали и ленились, покупали, продавали и торговались, им требовались выгребные ямы, мусорные кучи и могилы. Эти люди были разными и вели себя в соответствии со своим воспитанием и привычками. Хирел видел чернокожих великанов, раскрашенных, бородатых и гладко выбритых, и женщин, обнаженных до пояса или закутанных в покрывала по самые глаза, вышагивавших так гордо, словно им принадлежал весь мир. Он видел людей из равнинных племен, с миндалевидными глазами, с красной, бронзовой или коричневой кожей, которые откровенно таращились на их отряд и обсуждали вслух, чего ищут чужаки в их городе. Там и сям попадались странные белокожие существа с Восточных Островов, сторонившиеся остальных. Изредка Хирел с болью замечал лица своих соотечественников, холеных, полнотелых, с кожей всех оттенков золотого цвета — от коричневато-серого до цвета старой слоновой костя, с вьющимися светлыми волосами и сияющими желто-коричневыми глазами. Впрочем, ни у кого из них кожа не была такой бледной, как у Хирела, волосы не отливали таким чистым золотом, а глаза не казались янтарными. Вот они-то знали правила вежливости, они не пялились на чужаков и держали свои мысли при себе, неторопливо шли по своим делам.

Юлан снова куда-то исчез. Он избегал городов, в том числе, кажется, и этого. Возможно, так было даже лучше: узнав его, люди узнали бы и Саревана, и тогда началось бы столпотворение.

Однако анонимность имеет свои слабые стороны. Хирел, выросший во дворцах, знал о существовании стражи и ее службе. Однако он не мог и предположить, что ему и его спутникам не разрешат проникнуть за пределы определенной территории. По их виду стража поняла, что это сброд, дикари, приехавшие бог знает откуда, а имя Саревана не могло служить пропуском во внутренние покои. Внешние пределы дворца были, конечно, великолепны, но путешественники запутались в сложных переходах. Находились люди, которые за определенную мзду предлагали им услуги проводников, но большинство в ужасе отшатывались, видя на руках Рокана бесчувственное тело, издававшее ужасный запах. Где-то во внутренних дворах группа вооруженных людей пыталась убедить зхил'ари оставить сенелей и оружие; результатом стали две или три разбитые головы.

Если после этого их не прогнали, то только благодаря настойчивым объяснениям 3ха'дана. Хирел попал под скользящий удар, предназначенный кому-то другому. Его мозг никак не мог приспособиться к звучанию языка гилени. Он расслышал только имя Аварьяна и уловил в непонятных репликах угрожающие нотки. Стража все-таки пропустила их, заставив спешиться и снять оружие. Они держались плотной группой, поручив Саревана заботам Газхина, самого крупного и сильного среди них.

Казалось, они бродят здесь уже целую вечность без всякого успеха.

— Нам надо видеть императора, — твердил 3ха'дан на вполне сносном гилени, но в ответ слышал либо смех, либо фырканье, а чаще всего на него вообще не обращали внимания. — С нами ваш принц, черт возьми. С нами сын императора! Смех усиливался.

— Вот этот? — насмехались люди. — До того как этот парень начал гнить, он был мальчишкой-дикарем. Шуток здесь не любят, а его императорское величество не станет оживлять мертвого чужака.

Эти слова были сказаны смуглым полным человеком, разряженным и увешанным побрякушками, весь облик которого выдавал в нем мелкого чиновника. Какой-то горожанин, которого убедило если уж не имя их подопечного, то отчаяние, направил их к этому чинуше, сидевшему в своей позолоченной щели и презиравшему их всеми своими куриными мозгами. Он не узнал принца в скелете, обтянутом разрисованной кожей. Кулаки Саревана были судорожно сжаты, и их невозможно было разжать, чтобы подтвердить его личность. К тому же всем было прекрасно известно, что принц Саревадин путешествует вместе со своими сподвижниками где-то на западе. Очевидно, думал чиновник, эти люди лгут, чтобы проникнуть к императору. Ему слишком часто приходилось слышать подобную ложь. И что тут удивительного, если весь мир готов погрузиться в ад притворства, лишь бы добиться хотя бы мимолетного внимания Солнцерожденного. Или его милости. Или его знаменитой магии.

Они ушли под его разглагольствования о необходимости ограждать императора от назойливых людей. Большинство зхил'ари были за то, чтобы штурмовать внутренние ворота. В ответ Газхин скорчил гримасу.

— Вы настоящие идиоты. Проведете остаток жизни в цепях, вот и все. Я считаю, что надо попасть в храм. Жрецы узнают нашего господина и приведут к нему его отца. Нам надо было идти туда сразу же.

Хирел нахмурился, глядя в мощеный пол. Это была его ошибка: он предложил идти прямо к императору, а зхил'ари, не зная нравов дворца, не стали ему возражать. Однако усвоили урок достаточно быстро.