Жребий изгоев - [61]
И уж тогда…
А теперь оставалось только одно — отступить. Несколько острогов по меже, может и удастся удержать. А следом за Всеславом в кривскую дебрь новогородский князь полезет навряд ли — без проводников, без знания дорог и лесных троп, под стрелы летучих Всеславлих ватаг — верная смерть для всей новогородской рати. Тут совокупные рати всех Ярославичей нужны, никак иначе. А те никак меж собой не сговорят, да и в Тьмуторокани заноза для них добрая — мятежный Ростислав.
Точно так же тридцать-сорок лет тому, когда отец прибирал к рукам кривские и дреговские земли, когда основал Менск, Ярослав сидел в Киеве, не выныкивая — не будешь особенно горяч, когда рядом, за Днепром, в Чернигове, брат родной, Мстислав Владимирич Удалой — непонятно, то ли друг, то ли ворог.
Отступить.
И на другой год, сметя силы, выполнив всё, сегодня надуманное — повторить!
Яснело и иное.
Не оттуда начал!
Надо бить на Новгород, тогда Плесков сам в ладони упадёт, как спелое яблоко. И тогда на Ростов и Белоозеро — дорога прямая.
Не зря отец сорок лет тому именно на Новгород и целил.
Новгород — ключ ко всему русскому Северу.
И к морю.
И к Поморью Варяжьему.
И к Заволочью, и к Подвинью Северному.
Всеслав Брячиславич в задумчивости закусил губу и очнулся от боли. Покосился на молчаливо стоящего поодаль тысяцкого Бронибора — старый вояка тоже разглядывал плесковские стены.
— А что, Брониборе Гюрятич, — сказал князь спокойно, — ведь нам, похоже, отходить придётся?
— А и придётся, княже, — спокойно возразил тысяцкий, оборачиваясь и одобрительно озирая князя взглядом выпуклых светлых глаз. Видно было, что думал он про то же самое, про что и князь, и только ждал случая, как бы сказать про то. И теперь был рад, что князь и сам додумался до такого разумного шага. — Иначе-то нам и никак…
У него, у тысяцкого, эта война — тоже первая большая. Судома не в счёт — Бронибор тогда даже и гриднем не был — мальчишка-отрок, зброеноша. По большому-то счёту, Бронибор и не вояка даже — больше навык с градским хозяйством возиться, с работниками, татей ловить…
Татей?..
А ведь это и есть то, что надо.
Кто ловит татей, тот и лазутчиков добре готовить сможет! А тот, кто с хозяйством работал, тот к обстоятельности в делах навычен.
— А у меня для тебя, друже Брониборе, новая забота есть, — сузив глаза и потаённо улыбаясь, отмолвил князь. — Много верных людей надо, таких, чтоб язык за зубами держать умели.
Бронибор чуть склонил голову, пряча улыбку в густых усах и усмешку в глазах. Он знал — любимый князь скучного и пустого дела не предложит.
А искать друзей начнём прямо сейчас, — подумал князь уже почти весело.
Кривский боярин глядел насупленно, исподлобья, жёг глазами из-под густых бровей. Князь глянул на него и не удержался от насмешливой улыбки.
— Может, хватит уже дуться, Лютогосте?
Боярин в ответ только гневно засопел, уставя бороду.
— Присядь с нами, выпей пива альбо вина, — князь повёл рукой в сторону небольшого резного столика, привезённого кметями из какой-то разорённой вотчины в подарок своему князю.
Лютогость несколько мгновений помолчал, потом коротко всхрапнул, словно норовистый конь, и подошёл к столику.
Князя он слушал равнодушно, только изредка вскидывая на него непроницаемые глаза. Трудно и сказать было, что он думал в ответ на Всеславли речи о кривском единстве.
— А чего же ты, княже, решил, что это ты должен совокупить кривичей? — коротко усмехнулся боярин, когда князь выдохся.
— А это не я так решил, — вкрадчиво ответил Всеслав.
— А кто же?
— Боги, — коротко бросил князь, глядя куда-то в сторону.
Короток ответ, а понимающему человеку всё ясно. Боги велели, стало быть, князь Всеслав не только кривское единство целью имеет. Дохнуло на боярина от княжьих слов тёмными тайнами древней веры, седой косматой стариной.
— Плесков — наш пригород, новогородский, — возразил ещё раз Лютогость.
— Ой ли? — протянул Всеслав недоверчиво. — Плесков — город кривский. А Новгород кривичи и словене ладожанские вместе основали. И кривичи в ту землю не от Плескова ли с Изборском пришли? Плесков-то да Ладога, стало быть, старше Новгорода будут? Какой же тогда Плесков пригород?
— Так великий князь постановил, — упрямо ответил боярин.
— Воля богов выше княжьей, — скривил губы полоцкий князь. — Тем более — выше воли князя-отступника.
— Такова воля и Господина Великого Новгорода, — Лютогость выпятил бороду. — Она и великим столом киевским играет…
— То-то вас за это великий князь при крещении после и поблагодарил, — не сдержал яда Всеслав.
Боярин снова набычился и умолк.
— Я тебя, Лютогосте, пожалуй, что и отпущу, — сказал князь задумчиво. — И даже без выкупа отпущу.
— Мнишь, я после того на твою сторону стану? — остро глянул на него Лютогость.
— Ну а чего же? — не стал лукавить Всеслав Брячиславич. — Ты кривич, и я — кривич. Я не христианин, и ты, я смотрю, опричь креста на шее Перуново колесо таскаешь. Глядишь, и сговоримся когда-нибудь…
Лютогость покосился себе на грудь, затянул ворот рубахи и насупился ещё больше.
Трещал, стреляя искрами, костёр, шипело, шкварчало на углях вяленое мясо, булькая, рванулось из ендовы тёмное, пахучее пиво.
Миновало двенадцать лет после гибели Святослава Игоревича, а воевода Волчий Хвост до сих пор терзается несуществующей виной. Князь Владимир овладел всей Русью, но нет покоя в стране — окраины недовольны, все вокруг плетут заговоры. И когда заговорщики решают найти меч князя Святослава, выкованный в кузне богов, друзья молодости, ветераны войн Князя-Барса, сходятся меч к мечу.
После гибели Ростислава Владимирича Всеслав Чародей продолжает борьбу с Ярославичами. Война стремительно втягивает в свою орбиту всё новые земли, и, наконец, в битве на Немиге Ярославичи и Всеслав сходятся лицом к лицу…
Закари Ин ничего не знает о Китае. В школе преподают только западную историю и мифологию, а мама-китаянка не любит говорить о своем прошлом. Самое время пройти экспресс-курс, потому что маму Зака похитили демоны, которые пытаются открыть портал в подземный мир, а дух Первого императора Китая вселился в его очки дополненной реальности и комментирует все происходящее. Теперь у Зака есть всего четырнадцать дней до наступления Месяца Призраков, чтобы на пару с одним из самых печально известных тиранов в истории добраться до Поднебесной, украсть могущественные артефакты, сразиться за мир смертных и спасти маму.
Отправляясь хоронить надежды на самую бесперспективную окраину империи, Гайрон четвертый сын из дома Рэм даже не подозревает какую долю ему, на самом деле, уготовила безжалостная судьба. А пока он решает проблемы, бесполезной на первый взгляд провинции, империя начинает трещать по швам. Иллюстрации в произведении подобраны автором.
Пески и ветра, ифриты и джины, сокровища самого султана, и даже таинственный орден ашинов — полный тайн и загадок восток отнюдь не желает выпускать Ильдиара де Нота из своих жарких объятий. Чтобы вернуться домой, ему придется внимать голосам Пустыни и научиться играть по ее правилам. В то же время по следам отправленного в изгнание магистра отправляется его бывший оруженосец, а ныне — друг и соратник, сэр Джеймс Доусон, которому в его предприятии помогает старозаветный паладин Прокард Норлингтон. Но, на свою беду, рыцари делают остановку старом придорожном трактире, двери которого ведут вовсе не туда, куда бы хотелось его постояльцам. Теперь их путь лежит через Терновые Холмы — серый и безрадостный край, где живые люди лежат в присыпанных землей могилах, в небесах кружат желто-красные листья, а меж кустов колючего терна и цветущего чертополоха бродят опасные и вечно голодные твари…
Сборник материалов по миру Вольного Флота. Страны, народы, расы, мелкие рассказы, не касающиеся основного повествования.
Мир далекого будущего, мир нового средневековья. Все изменилось – и ничего не изменилось. Люди все так же живут, ищут и борются за обладание сокровищами. Моряки-маги заклинают ветра и поднимают со дна затонувшие корабли. Давно умершие чародеи пытаются восстановить былое могущество. Принц из далекого Альбиона и моряк из Тавриды оказываются в самом центре событий, связанных с давно затонувшим флагманом турецкого флота. Поход за золотом и драгоценностями оборачивается борьбой за утраченную целостность мира, главное сокровище, добытое с морского дна.
Сын легендарного «чародея поневоле» Магнус — это, что называется, оригинальное слово в искусстве Высокой магии!Есть, знаете, масса чародеев, бродящих из мира в мир во исполнение своей высокой миссии... а вот как насчет волшебника, что бродяжничает В ПОИСКАХ этой самой миссии — а найти ее ну никак не может?..Есть, знаете, просто куча магов, готовых сей секунд пустить свое искусство в ход во имя благого дела... а вот как насчет волшебника, что во имя благого дела чародействовать КАК РАЗ НЕ НАМЕРЕН?..Это — блистательный сериал Кристофера Сташефа.Самая забавная смесь фэнтези и фантастики, невероятных приключений и искрометного, озорного юмора, какую только можно вообразить.Вы смеялись над славными деяниями «чародея поневоле»? Тогда не пропустите сногсшибательную сагу о странствиях ВОЛШЕБНИКА-БРОДЯГИ!