Жизнеописание короля Людовика Толстого - [14]

После этой речи они повернули к французскому королю, а за ними вслед отправилось несколько нормандцев, которые успели приблизиться к королю еще прежде возвращающихся французов. Бесстыдно, ничего не сделав для того, чтобы оправдать свою позицию, они стали требовать, чтобы этот вопрос рассматривался в судебном порядке. Их единственной целью было любым способом затянуть переговоры, чтобы о правде не узнали столь много великий мужей королевства. Поэтому, назад были посланы еще более знатные люди с первоначальным предложением, по которому они храбро брались испытать на чьей стороне находится правда, и в этих испытаниях бесподобный воин Роберт Иерусалимский, граф Фландрии, силой оружия был готов опровергнуть все словесные утверждения, показав на чьей стороне лежит закон.

Но нормандцы не приняли и не отвергли открыто эти предложения. Тогда король Людовик, могучий как духом, так и телом, послал быстрых гонцов к королю Генриху, требуя от него одно их двух — либо он разрушит замок, либо, раз он нарушил клятву, то должен будет встретиться в личном единоборстве с королем Франции. Он сказал: «Приди, и пусть горечь от этой схватки достанется тому, кому достанется слава правды и победы». А о месте поединка он предложил следующее: «Наш поединок должен состояться на месте, достаточно удаленном от берега реки, так чтобы через нее можно было свободно переправиться, чтобы обеспечить обеим сторонам возможно большие гарантии. Или, если он предпочтет это, то чтобы гарантировать честность поединка, пусть каждый предоставит самых знатных людей из своей армии в качестве заложников, а я, отведя свою армию назад, позволю совершить переправу». А некоторые шутили, крича, что король должен сражаться на постоянно ломающемся подвесном мосту, и король Людовик, имея храброе сердце, был согласен и на это.

Но английский король сказал: «Этот предмет слишком важен, чтобы я мог потерять столь благородный и наиполезнейший замок при подобных обстоятельствах». И отвечая на эти и подобные предложения, он сказал: «Если я увижу своего сеньора короля перед тем местом, где буду защищаться я сам, то я не стану избегать встречи с ним», будто бы он не хотел сражаться только из-за неблагоприятного места.

Разгневавшись на этот насмешливый ответ, французы взялись за оружие — «словно этому месту суждено вызывать войны», — и то же сделали нормандцы. Каждая армия спешила переправиться через реку, и только невозможность осуществить переправу воспрепятствовала великой и ужасной резне. Затем они провели остаток дня в переговорах, и той же ночью нормандцы вернулись в Жизор, а наша армия — в Шомон (Chaumont). Но как только первые лучи восхода загасили звезды на небе, французы, помня оскорбления предыдущего дня, и притом, что с утра их пыл только возрос, вскочили на быстрых коней и, проявляя необыкновенную ярость и изумительную храбрость, вступили в бой около Жизора. Они отбросили уставших нормандцев к воротам, старались проявить свое большое превосходство, достигнутое в непрерывных войнах, тогда как те были расслаблены длительным миром.

Эти и подобные этому столкновения были прелюдией войны, которая продлилась почти два года, и которая нанесла больший урон королю Англии, так как ему она обошлась дороже, поскольку, для защиты страны, он поставил вдоль всех границ Нормандии, на всем протяжении герцогства, крупные гарнизоны. А король Франции полагался на старые укрепления, на естественные препятствия и на храбрость вассалов, которыми он мог свободно располагать — фландрцев, людей из Понтье, Вексена и прочих приграничных районов. Поэтому, он непрерывно нападал на Нормандию, грабил и жег ее. Когда Вильгельм, сын английского короля, принес оммаж королю Людовику, то тот, в знак своей особой милости, добавил этот замок к его фьефу, и при этом вернул ему свою прежнюю благосклонность.

Но прежде чем это случилось, эта странная война унесла много жизней и стала причиной многих жестокостей.

Глава 17

О том как Вильгельм совершил измену по отношению к своему шурину Гуи Рош-Гуйону, о смерти Гуи и об отмщении Вильгельму.

На крутом утесе, на берегу великой реки Сены, как маяк стоит высеченный в высокой скале так, что его внутренность скрыта от глаз, страшный замок Рош-Гуйон (Roche-Guyon). Искусные руки строителей сотворили его на склоне горы, возникшем из-за разрушения скалы, и построили там помещения пригодного для жилья размера, в которые можно было попасть только через узкий вход в пещеру. Эта пещера была подобна гроту пифии, изрекающей оракулы Аполлона, или на ту, про которую говорил Лукиан: «когда фессалийская пророчица, смотря на тени Стикса, определяла судьбою смерть, то неизвестно — звала ли их она, или же сама пускалась на поиски их» (Лукиан, Фарсалия, VI, 651–653). Может быть именно там находится вход в потусторонний мир.

Владельцем этого зловещего места, ненавистного как богам, так и людям, был Гуи, молодой человек, который, вдохновленный добродетелью, решил отказаться от дьявольских обычаев своих предков и вести достойную жизнь, свободную от скверной жажды к грабежам. Но его одолела дьявольская судьба этого злосчастного места — он был самым подлым образом предан и обезглавлен своим шурином и потерял из-за безвременной смерти и свое владение и свою жизнь.