Жизненная сила - [13]

Робот съел крошечный прибор связи, переварив его в плазменной домне своего желудка.

Эта же участь постигла и зеркальную форму Вице-премьера.

Затем домна свернулась и прекратила работу, вспыхнув напоследок красно-белым светом, что говорило о превращении металла в холодный пепел, от которого еще долго шел неприятный запах.

Были сожжены и несколько капель крови, пролившихся при операции. Миоцен облачилась в простое коричневое платье, которое могло принадлежать любому из обыкновенных человеческих туристов и, холодными пальцами вытащив из специального пакета кусочки фальшивой плоти, точными движениями изменила свое значительное и гордое лицо.

Три раза останавливался кар по требованию своего странного пассажира.

Сначала он остановился на главной станции одного из путепроводов, потом в центре пещеры, заросшей низкорослыми желтоватыми деревьями, среди которых постоянно гулял ветер. В третий раз он встал по соседству с богатыми кварталами, где останавливались наиболее состоятельные гости из всей галактики, обладавшие, по крайней мере, кубическим километром Великого Корабля.

Где вылез странный пассажир, кар не помнил; это мало его заботило.

После этого он поспешил вперед, уверенной рукой посланный по какому-то странному маршруту. Все происшедшее являлось абсурдом, а следовать по ничего не значащему маршруту - безрассудным актом. Пустой и оскорбленный кар вырвался на самую длинную, самую просторную трассу - там царил жесткий вакуум, позволявший развивать любую скорость - и остановился лишь тогда, когда ему наперерез вышла команда безопасности, угрожающая оружием. Тогда, готовый ко всему, кроме пустоты и бессмысленности, он самоуничтожился.

Неделю спустя, сидя за завтраком и глядя в окно, Миоцен вдруг спросила себя, почему оказалось столь важным исчезнуть именно сейчас.

Каковы намерения Премьера? Основной ее план древен, как мир, и так же безжалостен. После войны с фениксоподобными Премьер приказала всем капитанам научиться исчезать и становиться анонимными. Если Корабль будет когда-нибудь захвачен, то враги первым делом, разумеется, постараются взять в плен его командиров и, возможно, даже убить их. Но если каждый капитан будет располагать возможностью в любой момент исчезнуть неизвестно куда никому неведомым образом - включая и самого Премьера, - тогда, можно надеяться, лучшие особи Великого Корабля не пострадают и впоследствии смогут организовать борьбу так, что судно снова окажется в их власти.

- Отчаянная предусмотрительность, - вздохнула Премьер, утверждая этот план.

Позже, когда жизнь на Корабле вошла в привычную колею, возможность ухода была зарезервирована для всяких других, не столь экстренных случаев.

Например, в качестве проверки.

Молодым, неопытным капитанам приходило письмо прямо из штаба Премьера, чем проверялась их готовность исполнить самые сложные приказы. Знают ли они судно настолько хорошо, чтобы суметь исчезнуть в нем на месяцы и даже годы? Больше того, исчезнув, смогут ли продолжать действовать так же ответственно, как полагается настоящим капитанам?

Другой причиной, по которой этот план продолжал существовать, являлась простая бюрократическая инерция. Однажды заведенная кем-то машина продолжала функционировать сама собой. Каждый год Миоцен сама посвящала несколько минут поддержанию этого плана и, возможно, была более сведуща в нем, чем большинство подчиненных.

И еще одна причина заключалась в непредвиденности. Со времен фениксоподобных никто не пытался завоевать Великий Корабль. Но во время движения вокруг Млечного Пути неожиданностей могло быть немало…

Сидя в крошечном кафе, Миоцен вдруг обратила внимание на дюжину одетых в черное офицеров службы безопасности, которые наблюдали за движением на улице. Обычное дело в этом районе. Однако офицеры невольно заставили ее задуматься об остальных капитанах. Сколько их было где-то поблизости, вызванных приказом Премьера?

Был соблазн воспользоваться должостным положением, и подсчитать отсутствующих, но эти попытки могли быть замечены и отслежены - опасность попасться в чью-нибудь дурацкую сеть слишком велика.

Часть команды службы безопасности работала уже прямо перед кафе. Они находились приблизительно в двухстах метрах. Оставив недоеденным чизкейк и недопитым кофе-гляссе, Миоцен поднялась с привычной грацией и ускользнула в самом неопределенном направлении. В этом районе каждая улица имела более сотни километров в длину, тысячу в ширину и десять тысяч в высоту. И таких улиц были тысячи, прорубленных в местных скалах и выровненных в ряд с геометрической точностью.

Оригинальная догадка, сформулированная еще первыми командами выживания, заключалась в утверждении, что такая геометрическая точность полна смысла. Строители Корабля были ничуть не глупее тех, кто его открыл, и точная карта расположения каждого помещения, улицы, топливного бункера и ракетного сопла открывала бездну математических ключей. Возможно, в этих совершенных пропорциях был зашифрован утонченный язык… Иными словами, Великий Корабль предлагал некое собственное объяснение… если только к решению этой удивительной и усложненной обманчивой очевидностью проблемы будет приложено достаточное количество информации и не менее - проницательности.