Жизнь животных в рассказах и картинках по А. Брэму - [82]

Лучшие знатоки тигров утверждают, что тигрица рождает не каждый год, а через два или три года. При матери всегда находят или очень маленьких, или уже взрослых детенышей, но никогда не замечали котят двух возрастов. Годовалые тигры уже умеют хорошо прятаться от врагов и принимают участие в охоте. Сандерсон однажды застрелил тигрицу, с которой был маленький детеныш. Тигренок убежал в лес и так хорошо спрятался, что в чаще его было трудно найти. Сандерсон велел тотчас окружить его убежище сетями. Когда охотник вместе с загонщиками вошел в огражденное пространство, тигренок храбро бросился на них, фыркая и скаля зубы; он яростно царапал загонщиков и отбивался даже тогда, когда его связали. Он весил больше восемнадцати килограммов. Ему в это время было не более десяти недель. В этом возрасте тигра приручать уже трудно, поэтому его посадили в клетку. «Молодые тигры, — продолжает Сандерсон, — очень милы и в высшей степени добродушны, но это бывает лишь в тех случаях, когда они пойманы в возрасте менее месяца и не привыкли еще жить на воле и бояться врагов. Если они старше года, то приручить их очень трудно. Взятые во-время, тигрята привязываются к своему хозяину. Они повсюду за ним следуют, а если он сидит, то ложатся у его ног. Они радостно фыркают, когда их ласкают. Если их кормят мясом, то они отказываются от всякой другой пищи и — даже в самом юном возрасте — отворачиваются от молока. Напрасно думают, что от сырого мяса молодые тигры дичают. При кормлении сырым мясом они не только лучше развиваются, но, если им давать мяса много, они легче делаются ручными. Четырехмесячные тигры уже довольно велики и сильны, но их все еще можно держать на свободе. Я держал пару молодых тигров до восьми месяцев; они очень мило играли друг с другом, с людьми и ручным медведем, который жил у меня в доме. По моим наблюдениям, тигры, прирученные смолоду, не выказывают ни коварства, ни хищничества, если только им дают пищи досыта.

У меня жил довольно большой тигр, приученный спать в моей комнате. Когда я засыпал, он часто вскакивал на мою кровать, чтобы лечь около меня, и вовсе не сердился, когда я толчками заставлял его вернуться на пол».

По наблюдениям, сделанным в зоологических садах, где тигры легко размножаются, мать обращается с новорожденными детенышами очень нежно. Она сама прикладывает их к сосцам и, как домашняя кошка своих котят, таскает тигрят по клетке с места на место, чтобы найти им более удобное логовище.

Молодые тигрята родятся совсем слепыми или с чуть открывшимися глазками. Растут они быстро и скоро начинают играть со своей матерью, совсем как котята с кошкой. Они дерутся между собой, фыркают и шипят на своего сторожа, но скоро привыкают к нему и при хорошем обращении быстро делаются ручными.

Тигров, содержимых в неволе, дрессируют, как и львов. Укротители входят к ним в клетку, заставляют их прыгать в кольца и проделывать различные штуки. Но все эти забавы очень опасны и иногда кончались тем, что звери расправлялись со своими укротителями.

Как настоящая кошка, тигр проявляет привязанность и послушание по отношению к тем людям, которые с ним ласковы. Он спокойно принимает ласки и даже отвечает на них; но дружелюбие его всегда подозрительно и продолжается только до тех пор, пока он чувствует силу и власть человека. Каким бы ручным тигр ни был, он не может на свободе удержаться от того, чтобы не нападать на домашний скот и других животных.

Пума, или серебряный лев

Третье место по величине среди крупных кошек занимает живущая в Америке пума. Ее называют также серебряным львом или кугуаром. Туловище пумы — 1 метр 20 сантиметров длины; шерсть густая, короткая и мягкая, на брюхе несколько гуще, чем на спине. Общая окраска темная, желтовато-красная, на брюхе красновато-белая. Голова — серого цвета, конец хвоста — темный. В разных местностях окраска пум различна. Пумы Южной Америки почти серебристо-серые, в Мексике и Соединенных штатах — темнорыжие или буровато-серые. Различия в цвете между самцами и самками нет.

Область распространения пумы очень обширна. Она встречается во всей Южной Америке — от Патагонии до Новой Гренады, в Соединенных штатах и даже в Канаде. В некоторых местностях этих стран пума живет еще в большом количестве, в других — совершенно истреблена. Охотнее всего этот зверь держится на опушках лесов, любит охотиться в покрытых высокой травой равнинах, но, спасаясь от преследования, старается уйти в лес или кустарник. Однако пумы встречаются постоянно в пампе Аргентины. Там совсем нет лесов, и они прячутся весьма искусно в траве. Пума избегает берегов рек и местностей, часто заливаемых водой. Днем она спит на деревьях, в кустах или высокой траве, а вечером и ночью отыскивает добычу.

Охотясь, пума в одну ночь пробегает большие пространства, так что охотнику далеко не всегда удается подкараулить ее на том месте, где она накануне умертвила какое-нибудь животное. Говорят, что она может делать прыжки в шесть метров длиной. Глаза у пумы большие и спокойные, взгляд совсем не свирепый. Зрение ее достаточно остро и днем, но особенно хорошо она видит в сумерки и ночью. Обоняние у пумы мало развито, но слух превосходен. От человека и собак она убегает и только в крайнем случае энергично защищается. Все слабые млекопитающие, даже совсем мелкие, служат ей добычей; из домашних животных она нападает только на ягнят, телят и жеребят, когда те остаются без защиты матери. Бегают кугуары так быстро, что догоняют даже американских страусов, а в лазании по деревьям состязаются в ловкости с обезьянами, которых нередко преследуют и хватают. Брэм рассказывает, что однажды натуралист Ренгер, охотясь на обезьян, видел, как пума напала на них. Свист нескольких обезьян капуцинов привлек внимание естествоиспытателя, и он поднял ружье, чтобы застрелить одну из них. Вдруг все стадо принялось пронзительно кричать и кинулось в его сторону. Животные проворно перепрыгивали с ветки на ветку, с дерева на дерево и жалобными криками выражали свой ужас. Тут Ренгер заметил пуму. Она с удивительной ловкостью пробиралась среди сучьев деревьев, обвитых вьющимися растениями. Скользнув по ветви почти до конца, так что та начинала гнуться под ее тяжестью, пума ловким прыжком перескакивала на другую ветвь, следуя за убегающими обезьянами.