Жизнь Владимира Ильича Ленина: Вопросы и ответы - [52]
Анна Ильинична в письме М.И. Ульяновой от 4 октября 1915 г. писала: «…Было письмо от Нади сегодня, а на днях открытка от Володи <…> Пишет, что нужен заработок. Когда получу их зимний адрес, отправлю 100 с лишним рублей <…> денег, которые они весной просили не посылать ввиду невыгодности курса, но надо же когда-нибудь. Запроси их, нужны ли еще деньги»[231].
Н.К. Крупская вспоминала: «Нужды, когда не знаешь, на что купить хлеба, мы не знали <…> Жили просто, это правда. Но разве радость жизни в том, чтобы сытно и роскошно жить?»[232]
ОТДЫХАЛ ЛИ В.И. ЛЕНИН НА КУРОРТАХ ЗА ГРАНИЦЕЙ?
На этот вопрос отвечают строки из писем Ульяновых. Так, 18 июля 1895 г. Владимир Ильич писал из Швейцарии: «Живу в этом курорте уже несколько дней и чувствую себя недурно, пансион прекрасный и лечение, видимо, дельное, так что надеюсь дня через 4–5 выбраться отсюда…»[233] (Речь идет о лечении обострившейся болезни желудка — Ред.).
Летом 1902 г. Мария Александровна в сопровождении Анны Ильиничны отдыхала на севере Франции в деревне Логиви на берегу моря. Вместе с ними некоторое время отдыхал Владимир Ильич, приезжавший из Лондона, где в то время жил.
В 1903 г. после окончания работы II съезда РСДРП Владимир Ильич и Надежда Константиновна неделю отдыхали в Лозанне, а затем, надев рюкзаки, отправились в горы. «Смена впечатлений, — вспоминала Н.К. Крупская, — горный воздух, одиночество, здоровая усталость и здоровый сон прямо целительно повлияли на Владимира Ильича. Опять вернулись к нему сила и бодрость, веселое настроение»[234].
13 февраля 1909 г. Мария Ильинична писала из Парижа: «…вернулась домой, застала Володю с чемоданом у двери — решил ехать в Ниццу на 10 дней. Я очень рада, там хорошо, говорят, розы цветут, купаться можно»[235].
В другом письме 1 сентября 1909 г. Мария Ильинична писала из деревни Бомбон под Парижем: «Здесь хорошо: настоящая деревня, воздух прекрасный. Наши <Владимир Ильич Ульянов и Надежда Константиновна Крупская — Ред.> много ездят на велосипеде, а я гуляю немного»[236].
В годы эмиграции Владимир Ильич считал за правило каждый год летом, хоть ненадолго, бросать работу и ехать с женой отдыхать в горы, к морю, в деревню. Это правило ведет свое происхождение еще со времен выезда на лето в имение Кокушкино и, позднее, в Алакаевку.
БЫЛА ЛИ У УЛЬЯНОВЫХ ПРИСЛУГА, КОГДА ОНИ ЖИЛИ В ССЫЛКЕ И В ЭМИГРАЦИИ?
Елизавета Васильевна Крупская, мать Надежды Константиновны, умело вела хозяйство Ульяновых. Сама Н.К. Крупская признавалась: «Хозяйка я была плохая <…> люди, привыкшие к заправскому хозяйству, весьма критически относились к моим упрощенным подходам».
Ни Елизавета Васильевна, ни Надежда Константиновна практически не занимались так называемой «черной работой» (мытье полов, топка печей и т. д.). Если только была малейшая возможность, для этого нанималась прислуга. Впервые она появилась у Ульяновых в Шушенском в начале октября 1898 г.: «Наконец мы наняли прислугу, — писала Крупская, — девочку лет 15 за 2 1/2 р. в месяц + сапоги <…> следовательно, нашему самостоятельному хозяйству конец»[237]. Уже через две недели Надежда Константиновна писала, что нанятая девочка «всю черную работу справляет»[238]. И через год она подтвердила, что благодаря прислуге «с хозяйством хлопот нет»[239]. А через много лет в своих воспоминаниях Крупская писала: «В октябре появилась помощница, тринадцатилетняя Паша, худющая, с острыми локтями, живо прибравшая все хозяйство. Я выучила ее грамоте, и она украшала стены мамиными директивами: «Никовды, никовды чай не выливай»…»[240]. Паша Мезина очень привязалась к своим хозяевам, и когда Ульяновы готовились к отъезду из Шушенского, она, по воспоминаниям Надежды Константиновны, «рекой по ночам разливалась»[241].
В период эмиграции для «черной работы» по дому по возможности приглашалась на несколько часов приходящая прислуга. Так, в Париже в 1909 г. домашняя работница приходила по утрам, на два-три часа. Она убирала квартиру, мыла посуду. Известно ее имя — Луиза Фарош. А во время жизни семьи Ульяновых в Кракове в 1914 г. в доме служила постоянная работница, поскольку Елизавета Васильевна из-за преклонного возраста уже не могла заниматься хозяйством.
Однако не следует думать, что прислуга сопровождала Ленина и Крупскую в течение всей их жизни в эмиграции. Например, в том же Париже прислуга была не всегда, так как, по словам Надежды Константиновны, экономили каждую копейку, а кроме того, французские девушки не всегда мирились с русской эмигрантской сутолокой. В этих случаях возрастала нагрузка на Елизавету Васильевну Крупскую.
КАКОВО БЫЛО ОТНОШЕНИЕ В.И. ЛЕНИНА К КУРЕНИЮ И АЛКОГОЛЮ?
В.И.Ленин не курил. Однако попытки закурить у него были. Уже после Октябрьской революции как-то в разговоре с красноармейцами, нещадно дымившими махрой, он рассказал: «Помню, когда был гимназистом, один раз вместе с другими так накурился, что стало дурно»[242]. Анна Ильинична Ульянова-Елизарова в своих воспоминаниях писала, что в казанский период жизни «Володя начал покуривать. Мать, опасаясь за его здоровье, бывшее в детстве и юношестве не из крепких, стала убеждать его бросить курение. Исчерпав доводы относительно вреда для здоровья, обычно на молодежь мало действующие, она указала ему, что и лишних трат — хотя бы и копеечных (мы жили в то время все на пенсию матери) — он себе, не имея своего заработка, позволять бы, собственно, не должен. Этот довод оказался решающим, и Володя тут же — и навсегда — бросил курить. Мать с удовлетворением рассказала мне об этом случае, добавляя, что, конечно, довод о расходах она привела в качестве последней зацепки»
