Жизнь в зеленом цвете - 5 - [4]

Гарри не было даже обидно - ему было грустно. Сами же локти кусать будут, когда увидят Чёрную Метку над своими домами… Он очень сомневался, что ему хоть кто-нибудь будет верить, и с уверенностью, для которой не надо было успевать на уроках у Трелони, мог предсказать, что по возвращении в Хогвартс от него станут шарахаться все остальные студенты от мала до велика.

Подтянувшись на руках, Гарри перелез через запертые ворота старого парка, и побрёл по траве к качелям. Только одни ещё не были сломаны Дадли с дружками - туда Гарри и уселся; металлическая цепь качелей холодила пальцы. Гарри слегка оттолкнулся носками рваных кроссовок от земли и качнулся. Цепь тихонько скрипнула.

Даже Сириус не пишет ничего, кроме просьб беречь себя и быть начеку… хотя, уж казалось бы, крёстный мог сжалиться и просветить Гарри хоть немного насчёт того, что там в магическом мире происходит. И вообще, совет не совершать необдуманных поступков от человека, который двенадцать лет по ложному обвинению отсидел в тюрьме, бежал, предпринял попытку совершить то убийство, за которое, собственно, и был осуждён; от человека, и теперь находящегося в бегах вместе с краденым гиппогрифом... такой совет от этого человека мог вызвать не столько послушный кивок, сколько искренний смех.

Гарри просидел на качелях, сгорбившись, слегка покачиваясь, достаточно долго, чтобы сумерки окончательно сгустились, и яркие, как лампочки карманных фонариков, звёзды зажглись на бархатисто-чёрном небе. Сохлая трава шуршала под ногами, и это было практически единственным звуком во всей округе. И, когда тишину нарушили негромкий стрекот гоночных велосипедов, пародирующее нормальный человеческий смех ржание и дурным голосом распеваемая неприличная песня, Гарри без особых усилий опознал источник шума. Дадли с дружками возвращался из очередного рейда по киданию камнями в машины и прохожих, ломанию всего, что попадётся под руку, и унижению младших.

Дружки Дадли распрощались с ним, называя его «Боссом» («Ну хоть не Великим Тёмным Лордом Вольдемортом, и то хлеб»), и Гарри, соскользнув с качелей, пошёл догонять Дадли. Не стоило усугублять наказание, которое Гарри непременно получит сегодня вечером, ещё и опозданием - отчего-то Дурсли пребывали в твёрдой уверенности, что Гарри не должен приходить позже Дадли.

Гарри нагнал кузена и пошёл рядом, держась на расстоянии метра - и не слишком далеко, чтобы не терять Дадли в темноте из виду, и не слишком близко, чтобы, если что, удар не застал Гарри врасплох.

- Что-то ты спокойный больно этим летом, - Дадли первым нарушил молчание.

- Так фишка легла, - безразлично отозвался Гарри.

- Как будто в собственном мире живёшь, а мы так, пыль под ногами.

- Не кури больше такой травы, Диддикинс, - посоветовал Гарри. - Каждый вечер слышишь, что я - дерьмо, которое удобрения под розовыми кустами в вашем саду не достойно целовать, и говоришь какую-то несуразицу.

- Да-а, папа объясняет тебе, кто ты есть, - удовлетворённо протянул Дадли. - Но ты-то так не думаешь. Думаешь, раз у тебя эта штука, так ты самый крутой на милю вокруг. Ты слушаешь и не споришь, но ты не веришь.

- А должен?

- Тебе хочется думать, что должен.

Определённо, Дадли курил сегодня очень хорошую траву.

- Ты уже заговариваешься.

- Нет, - захихикал Дадли. - Это ты заговариваешься. По ночам.

- По ночам? - Гарри прирос к горячему асфальту и недоверчиво уставился на Дадли. - По ночам я сплю.

- Ага, - Дадли выглядел необоснованно довольным. - Ты спишь, и тебе снится. Ты кричишь: «Не убивай Седрика! Не убивай Седрика!» Кто такой Седрик? Твой бойфренд?

На лбу Гарри выступил холодный пот. Он помнил все свои кошмары, но даже не подозревал, что как-то выдаёт себя в это время.

- «Не смей! Я убью тебя, мразь! Не убивай Седрика! Я убью тебя за него, понял?! Нет! Только не Седрик! Я не хотел, я не смог… Седрик, прости меня!.. Ма-ааама!..» - продолжал кривляться Дадли, пародируя голос Гарри.

Следующее слово застряло у него в горле; кончик палочки Гарри был прижат к основанию жирного подбородка Дадли.

- Только скажи ещё что-нибудь об этом, и я убью тебя, - прошипел Гарри. - Ты не знаешь, конечно, кто такой Седрик, но могу тебе сказать, что тому, кто убил его, я оторвал голову собственными руками. Вот этими двумя. Магия, знаешь, и не такое позволяет сделать.

В темноте было видно, насколько побелел Дадли, потому что даже распоследний флобберчервь почуял бы, что Гарри говорит правду. Правда эта давалась Гарри тяжело, резала язык, поднимала мутную волну отвращения и боли где-то в груди - но вот об этом Дадли уже не знал и никогда не узнает.

- Т-ты… ты…убери свою штуку! - голос Дадли дрожал от страха.

Гарри затошнило - чужой всепоглощающий страх ударил в виски тараном, почти сминая тонкие кости. Собственный, лавиной слетевший в ответ чужому ледяной ужас заставил Гарри вздрогнуть - «Что я делаю??!!!..» Отняв палочку от подбородка Дадли, Гарри отступил на шаг, продолжая целиться в кузена. Палочка в руке подрагивала.

- Я предупредил тебя, Дадли, - теперь искренности в голосе Гарри не хватало просто отчаянно, но Дадли был непривередливым зрителем этого театра одного актёра. - Это - именно это - не тема для шуток, если тебе дорога твоя паршивая жизнь.