Жизнь в ролях - [7]
Прибыв на место, мы с Кимом разгружали автомобиль и раскладывали предназначенные для продажи вещи на одеялах. Пока мы занимались этим, мать отправлялась осматривать товар, привезенный другими, и через некоторое время возвращалась с полными руками нового хлама – она надеялась его выгодно перепродать. Мы аккуратно выкладывали его рядом с нашим.
Когда мать узнала, что по субботам в Санта-Кларите работает еще один блошиный рынок, мы стали бывать и там, проводя в разъездах весь уик-энд. Мы полностью погрязли в этом барахольном бизнесе, словно старьевщики. Продавая одни вещи, мы приобретали другие, чтобы потом всучить их кому-нибудь еще. Гараж, который мы с Кимом когда-то использовали для творческого самовыражения, теперь от пола до потолка был заполнен каким-то лежалым барахлом. Дом тоже очень изменился – он стал просто неузнаваем. Мебель стояла криво и косо, повсюду громоздились груды каких-то непонятных предметов: ношеная одежда, явно не новое постельное белье, неисправные радиоприемники, потускневшие столовые приборы, сломанные куклы, какие-то истрепанные журналы.
С тех пор я возненавидел беспорядок. Я до сих пор чувствую себя не в своей тарелке, когда вокруг меня неприбрано.
Но моя мать не сдавалась. Все глубже погружаясь в пучину отчаяния, она, тем не менее, с заслуживающим уважения упорством продолжала бороться с судьбой. Я думаю, она в самом деле верила, что торговля подержанными вещами спасет нас. Но цифры были против нее. Через некоторое время банк сообщил ей, что мы вот-вот потеряем дом. А потом это действительно произошло.
Профессор Флипнудл
В школе я получал хорошие отметки, но учитель постоянно оставлял в моем дневнике неприятные комментарии для родителей: «Брайан должен прилагать больше старания. Брайан часто бездельничает и мешает другим ученикам. Брайан слишком часто и подолгу витает в облаках». Я помню, как мои родители, когда бывали недовольны моим поведением, часто зачитывали мне эти замечания вслух. Если бы я был ребенком сейчас, мне бы, наверное, диагностировали легкую форму синдрома дефицита внимания в сочетании с гиперактивностью. Однако в те времена подобных диагнозов не существовало, и потому мое поведение определялось простой формулой: «Брайану необходимо быть более внимательным».
Когда я перешел в пятый класс, что-то изменилось. Что именно? Возможно, школа стала для меня отдушиной, возможностью на время забыть о хаосе, царившем у меня дома. Или относительно безопасным местом, где я мог каким-то образом выплеснуть свою энергию. Так или иначе, мои отметки стали заметно улучшаться, и я попросил позволить мне участвовать в выборах классного старосты. Я был неплохим спортсменом – не выдающимся, но в самом деле неплохим, и лелеял в душе надежду, что когда-нибудь стану игроком высшей бейсбольной лиги.
Еще я мечтал о Кэролин Кизл, на редкость красивой девочке, учившейся в нашем классе. У нее была очаровательная стрижка, подчеркивавшая прелесть тонких черт ее лица. Но вместо того чтобы завести с ней разговор и рассказать о своих чувствах, я прилеплял ей к волосам пластилин. Разумеется, Кэролин очень сердилась на меня, но это, как ни странно, меня устраивало. Гнев был понятной для меня эмоцией, а вот чувство приязни – не очень. Я исходил из того, что пусть уж лучше Кэролин злится и кричит на меня, чем попросту меня не замечает. В конце концов я пришел к выводу, что мне все же нужно дать понять Кэролин, что она мне нравится, каким-то другим способом. Но, может быть, позже, на следующий год, когда мы перейдем в шестой класс и станем совсем взрослыми.
Мне очень повезло с учителями. В пятом и шестом классах начальной школы моими преподавателями были миссис Валдо и миссис Кроуфорд. Обе они не ограничивали нас жесткими рамками учебников. Они поощряли учеников к поиску собственных способов самовыражения и, в частности, одобряли мой интерес к импровизации. Я узнал, что излагать содержание книги можно по-разному. Что не обязательно выводить в тетради привычные и скучные строки про то, что «Приключения Гекльберри Финна», одно из самых известных произведений Марка Твена, рассказывает о жизни юноши, который покидает родной город в поисках лучшей жизни, и так далее, и тому подобное. Нет! Я мог написать изложение так, словно я и был Гекльберри Финном. Или, к примеру, профессором Флипнудлом.
Профессор Флипнудл был главным героем нашей школьной театральной постановки под названием «Машина времени». Флипнудл изобрел эту самую машину и с ее помощью путешествовал в прошлое, чтобы своими глазами видеть самые важные поворотные моменты истории. Двумя годами ранее в школе уже был поставлен этот спектакль. Главную роль в нем сыграл мой брат. Он по-настоящему потряс меня. Надев рыжий парик, Ким изменил не только привычную внешность, но и поведение своего героя. В его исполнении профессор Флипнудл стал другим человеком, непохожим ни на самого Кима, ни на того профессора, которого я себе представлял. Помнится, тогда, сидя среди зрителей, я ясно понял, что это была просто гениальная находка и что когда-нибудь я тоже должен надеть на себя этот парик. В один прекрасный день начались пробы. Деталей припомнить не могу, но, по всей видимости, я был хорош, поскольку главную роль дали мне. И, следовательно, я получил право надеть тот самый рыжий парик.
