Очень редко события оборачивались для меня с такой неожиданной удачей. Я вышел из телефонной будки в Сан-Антонио с таким чувством, как будто на меня только что снизошло величайшее благословение, самая чудесная из всего мыслимого, о котором только мог мечтать молодой саннъяси, ученик Шрилы Прабхупады. Наш духовный учитель, всемирный ачаръя думал обо мне в качестве своего слуги. Чудесный сои становился былью.
Я вернулся к своей команде, которая уже ожидала меня.
“Чего хотел Карандхара?” — спросил Махабуддхи.
Я не мог скрыть своего радостного возбуждения и выпалил все разом. Их первой реакцией были искренние поздравления и похвалы. Им это тоже казалось величайшим благословением, выпавшим их брату в Боге. Но затем они спросили, что же будет с ними. Мы обсудили это, и я попросил их остаться на некоторое время в Сан-Антонио. Хридайананда Госвами, наш общий друг, находился в Лос-Анджелесе и, возможно, согласился бы приехать в Техас с тем, чтобы возглавить группу. Что же до меня, я чувствовал, что должен ехать немедленно.
Когда я стал собираться, Гьянашьяма сказал: “Ты должно быть какой-то совершенно особенный и весьма продвинутый преданный, раз получил такое указание от Шрилы Прабхупады.” Но я чувствовал, что сказанное им не соответствует действительности и является преувеличением и переоценкой. Каждый из нас служил Шриле Прабхупаде, где бы мы не находились, и обязанность быть лично со Шрилой Прабхупадой была также служением подобным же образом.
Я испытывал некоторое беспокойство за судьбу моей маленькой группы преданных людей, а также нерешительность расстаться с проповеднической жизнью, которую я вел, путешествуя с этой группой.
Но с другой стороны я чувствовал все растущее волнение и интерес к своей новой обязанности. Стать личным слугой Шрилы Прабхупады представлялось мне исполнением всех моих надежд, касающихся взаимоотношений с ним. Я был со Шрилой Прабхупадой в первые дни моей духовной жизни, когда в 1966 году он приехал в Нью-Йорк Сити, чтобы положить начало своей миссии. Но с тех пор ИСККОН вырос во всемирную организацию, и Шрила Прабхупада, постоянно путешествуя, имел теперь дело с сотнями учеников. Он стал менее доступен для личного общения, и нам приходилось следовать его наставлениям в разлуке. Я всегда черпал удовольствие в воспоминаниях о днях, проведенных с ним в 1966, расценивая их как величайшую удачу, и вот теперь, он снова давал мне возможность оживить личностный физический контакт с ним. Не будет преувеличением сказать, что это была самая желанная награда, и вручалась она мне без какого бы то ни было непосредственного усилия с моей стороны.
*
“Я, похоже, в майе, — смеялся Шрутакирти,— бросить быть слугой Шрилы Прабхупады ради того, чтобы жениться.” Перед этим Прабхупада пообещал ему, что в будущем тот сможет снова присоединиться к нему в качестве слуги, если распределит свое время следующим образом: полгода он будет проводить со своей женой, а другие полгода — путешествуя со Шрилой Прабхупадой.
Шрутакирти был очень дружелюбно настроен, объясняя мне задачи слуги. Я записал детали: в какое время утром входить в комнату к Шриле Пра-
бхупаде и приносить ему его лекарство и веточку для чистки зубов, когда быть готовым сопровождать его на утренней прогулке, что готовить ему на завтрак, когда и как готовиться к утреннему массажу и как варить обед.
Я не умел готовить. Шрутакирти же имел большой опыт и менее чем за час мог приготовить в многоуровневом латунном котле Шрилы Прабхупады полдюжины блюд. Он сказал, что я могу попробовать научиться, наблюдая за тем, как он готовит, однако признал, что в этом деле есть свои секреты, и что потребуется определенное время для того, чтобы овладеть ими .
Шрутакирти дал мне совет: “Всякий раз, когда ты идешь в комнату к Шриле Прабхупаде, старайся сделать как можно больше. Не снуй постоянно взад-вперед из-за мелочей. Сам я всегда думаю: зачем Шриле Прабхупаде смотреть на такое отвратительное существо, как я. Поэтому я стараюсь не появляться у него перед глазами без необходимости.” Эти слова открыли его смиренное и почтительное отношение к Шриле Прабхупаде, которое и я надеялся сохранить и в себе. Я оказался так близко к Шриле Прабхупаде не ради своего духовного чувственного удовлетворения, а для того, чтобы выполнять служение.
Большей частью мне предстояло выполнять обязанности простой прислуги и секретарскую работу, но я, сидя на полу в крохотной комнатке слуги, располагавшейся этажом ниже комнат Шрилы Прабхупады, испытывал радостное волнение, готовность и страстное желание научиться тому, как быть хорошим слугой.
Не первый раз мне предстояло быть со Шрилой Прабхупадой. Фактически, не более месяца тому
И
назад я уже приезжал в Лос-Анджелес со своей группой брахмачари, чтобы повидаться со Шрилой Прабхупадой. Но на этот раз я прибыл сюда с тем, чтобы стать его постоянным спутником. Я стал представлять, как это все будет. Шрила Прабхупада поприветствует меня в своей комнате, приглашая приступить к моему новому служению. Сидя за своим низким столиком, облокотившись на подушки, он улыбался, величественно и все же по-доброму — мой истинный отец. Рано утром я буду слушать, как он диктует Бхагаваталх, во время утренних прогулок я буду сопровождать его, держась рядом и чуть позади него, в то время, как он будет о чем-нибудь рассуждать. И в машине, и в храме я всегда буду подле него, готовый служить всякой его нужде.
