Жизнь по капельке. Медицинский детектив - [23]

***

Впервые в жизни Гена попал в медицинское «закулисье». После разговора с заведующей лабораторией Капа привела его в свои пенаты – в регистратуру. Геннадий ожидал оказаться в помещении, похожем на архив: с полками, забитыми пыльными папками, коробками с бумагами. Но очутился в абсолютно современном офисе с компьютером и принтером на рабочем столе, с книжным шкафом, в котором стояли издания по медицинской терминологии и статистике. В углу красовался шикарный фикус в горшке, напоминавшем греческую вазу.

Капа вошла, держа в руках чайник.

– Доставай чашки, ложки и блюдца, они в тумбочке за твоей спиной.

Гена нагнулся и открыл маленькую дверцу:

– Здесь ещё и коробка с печеньем! Доставать?

– Обязательно!

– Какой чай мы сегодня пробуем?

– Оригинальный японский рисовый.

– Он что, реально из риса? – удивился Геннадий.

– Из неочищенного риса и обжаренных до коричневого цвета чайных листьев, – со знанием дела сообщила Капа. – Этот чай, в отличие от других, обладает питательными свойствами.

– Так чья чайная культура самая древняя? – принимая чашку от Капы, поинтересовался Гена.

– Известно, что чайные семена в Японию были привезены из Китая. Тем не менее в обеих культурах чай упоминается начиная с девятого века.

– Значит, Китай – родина чая?

Капа улыбнулась.

– В Китае с чаем экспериментировали столетиями, – с увлечением принялась рассказывать она. – Сначала его просто варили и называли «ароматной кашей», затем стали обжаривать и перемалывать, после чего заваривали кипятком. Только в четырнадцатом веке чайный лист начали употреблять в его современном виде. «Кисть скользит по листу бумаги, оставляя иероглифы. У светлого окна сижу, развлекаюсь наблюдением чайной пены», – нараспев прочла Капа. И уточнила: – классик китайской поэзии Лу Ю.

– Что за пена? – спросил Геннадий, делая глоток из чашки.

– А это, друг, преинтереснейшая история! В Китае было своеобразное состязание – «сравнение чаев». Чай разминали в пыль, заливали кипятком и взбивали так, чтобы образовалась белая пена. Выигрывал тот, у кого пена держится дольше.

– Это в Китае? – уточнил Гена.

– Да. В Японии распространено было другое состязание. Развлечением знати считалась особая дегустация чая. Требовалось не просто его выпить, но также определить сорт и сказать, из какой местности каждый чай.

Капа сделала перерыв, взяла пиалу и, поднеся к губам, замерла, наслаждаясь ароматом.

– А как правильно пить – горячий или холодный? – продолжал интересоваться Гена.

– Китайцы учат пить не очень горячий, но и не холодный чай, никогда вчерашний, не употреблять его натощак и сразу после еды. В Японии чай заваривают водой при температуре шестьдесят градусов и настаивают четыре минуты.

– А что насчёт чайных домиков?

– Это отдельная история! – обрадовалась Капа новой теме. – И в Китае, и в Японии чайная церемония существует не только для того, чтобы насладиться напитком. Человек должен отрешиться от земной суеты, всего лишнего, раздражающего. В Японии специальные чайные домики строили в так называемых чайных садах, чтобы полностью создать ощущение спокойной отрешённости, единения со Вселенной. Настоящая чайная церемония – процесс очень замысловатый и длительный.

– Обожаю твои рассказы, – с удовольствием заметил Гена. – Я ведь практически прекратил пить кофе, перешёл с тобой на чай.

Печенье оказалось вкусным, и коробка рядом с Геннадием быстро пустела.

– Я только почему-то считал, что родина чая – Индия.

– Это неудивительно, потому что Индия является крупнейшим мировым поставщиком чайных листьев! – воскликнула Капа, которую всегда вдохновляла заинтересованность слушателей. – Но в самой Индии предпочитают свежие соки и молочные напитки. Кстати, мода на чай со льдом пришла из Индии и Шри-Ланки.

– Наверное, появилась она под влиянием жаркого климата, – высказал предположение Гена.

Капа умиротворённо смотрела на собеседника.

– Иногда думаю, ты вполне мог бы быть моим внуком.

– А у меня никогда не было бабушек, точнее, их уже не было, когда я родился. Так что я согласен быть твоим внуком.

– Если тебя устроит бабушка, которая не жарит оладушки, не вяжет носки и сидит в Интернете, а не на лавочке, предложение принимается!

Чай оказался на удивление душистым и вкусным, а печенье было именно как в детстве – рассыпчатое и тающее на языке. Но даже это не могло надолго отвлечь от насущных вопросов.

– И какие же выводы созрели в твоей голове, друг Геннадий? – Капа подлила чай и подложила печенье в быстро пустеющую тарелку собеседника.

– Я в замешательстве, – не забывая припивать из чашки, начал Гена. – Ещё пару часов назад я был уверен, что убийства – дело рук Азина. Но его алиби совершенно сбило меня с толка.

– Не могу с тобой согласиться, – Капитолина присела на краешек стула. – Уж слишком явно всё указывало на него при полном отсутствии каких-либо других подозреваемых. Словно нарочно построенное дело. Но главное не в этом. Я провела в госпитале довольно много времени, наблюдая за Азиным, я даже слушала его лекции. Он до мозга костей предан медицине и основному принципу «не навреди». Изучив поведение нашего доктора, я исключила его из списка подозреваемых.