Жизнь одного химика. Воспоминания. Том 2 - [40]

Ввиду недостатка средств и топлива, все вообще научные работы в ГОНТИ шли черепашьим шагом и не было никакой возможностью вдохнуть живую душу в это учреждение. Дрова отпускались нам в самом незначительном количестве и их хватало для отопления только главнейших помещений Института. Чтобы снабдить Институт топливом было решено командировать Н. П. Демидова, моего помощника по хозяйственной части, в Новгородскую губернию и раздобыть там хоть небольшое количество каменного угля, не обладавшего, однако, как нам было известно, хорошими качествами. После продолжительного ожидания прибыл, наконец, новгородский уголь, < о котором извощики, перевозившие его с вокзала, остроумно замечали: «Что-же у Вас на дворе мало что-ли земли, если Вы ее возите издалека?». И на самом деле уголь оказался совершенно непригодным...

За это время мне удалось написать несколько работ и их напечатать в виде брошюр (а именно: «История Химического Комитета при Главном Артиллерийском Комитете», «Туру-ханский графит», «Каталитические явления в природе» и «Крекинг пиронафта») при помощи Научного Химико-Технического Издательства, в редакции которого я состоял членом.

Это издательство было создано во время образования Научно-Технического Отдела при ВСНХ, еще в 1918 году, — по инициативе Н. П. Горбунова, который в то время был назначен первым председателем Отдела. Для возглавления этого издательства Горбуновым был приглашен инженер-химик Рижского Политехнического Института Макс Абрамович Блох, который во время войны также принимал активное участие в одном издании, которое имело в виду опубликовать обзор разнообразных источников сырья в России. Я познакомился с Блохом еще во время войны, когда он обратился ко мне с просьбой поддержать это издание. М. А. произвел на меня хорошее впечатление, я оказал ему необходимое содействие и с тех пор началось наше дружеское знакомство.

Когда Горбунов обратился к Блоху с просьбой взять на себя заботы о Научном Химико-Техническом Издательстве, то последний не сразу согласился, а счел необходимым придти ко мне и просил моего совета. Он заявил мне, что затрудняется дать положительный ответ, так как не разделяет убеждений большевиков и >их подхода к работе, и опасается всевозможных конфликтов, которые могут привести к печальным для него

последствиям. Надо прибавить, что М. А., хотя и обладал большой настойчивостью^ в проведении различных дел, тем не менее обладал мнительным характером, был очень боязлив и любил жаловаться на свою печальную судьбу. Но по моим наблюдениям я знал его за честного человека, которому можно было верить и в трудные минуты можно откровенно излить свое негодование по поводу совершающихся вокруг нас возмутительных явлений. Я пользовался его полным доверием, и он не стеснялся также открывать свою душу и часто не был осторожен в своих выражениях.

Когда М. А. Блох изложил мне свои опасения относительно работы с большевиками, я ему ответил, что мы не имеем никакого права отказываться от работы, которая будет направлена для культурных целей и послужит в частности для развития химических познаний. Кроме того, я указал ему, что мы еще не знаем, как проявит себя новая власть и быть может она создаст очень благоприятные условия для научной и технической работы, как только закончит организацию правительственных учреждений и начавшуюся тогда гражданскую войну. После долгих разговоров на эту тему М. А. отправился к Горбунову и дал свое согласие стать во главе Н. Х.-Т. И.

Издательство помещалось на Колокольной улице, 7, и оставалось там в течении нескольких лет (около 8-9 лет). Хотя оно было государственным учреждением, тем не менее оно находилось постоянно под угрозой быть выселенным, как это' практиковалось большевиками с разными учреждениями, и всякий раз, когда Изданию угрожала эта опасность, Блоху стоило неимоверных усилий доказать вред подобного деяния. В конце концов Издательство' было переведено в другое помещение: Проспект 25-го Октября (Невский), № 100, где мне приходилось также бывать в последние годы моего пребывания в СССР. В Редакционную Коммиссию входили члены: академик Ферсман, Лялин, Хлопин, я и некоторые коммунисты. Коммунисты должны были просматривать все рукописи и книги для перевода и только после их одобрения рукописи могли быть напечатаны. Конечно, Издательство не оправдывало расходов, и ему приходилось выхлопатывать субсидии от правительства через Научно-Технический Отдел ВСНХ, что представляло для Блоха всякий раз большие затруднения.

Моя «Органическая хим'ия» была издана Научно-Техническим Издательством три раза и дала издательству хороший доход; но после моего от’езда заграницу, насколько я знаю, эта книга более не печаталась, несмотря на то, что она была вся раскуплена.

Большим конкурентом для Н. Х.-Т. И. являлось «Техническое Издательство», также состоявшее в ведении НТО ВСНХ, но которое издавало книги по различным областям техники и проделывало это с большим успехом, так как во главе его стоял большой знаток печатного дела.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ СЛУЧАЙНЫЕ ВСТРЕЧИ РЕВОЛЮЦИОННЫХ ЛЕТ

В течении всего 1920 года я принимал участие в качестве консультанта на одном маленьком кооперативном заводе, выделывавшем сахарин. Как известно в то время в республике был страшный недостаток в сахаре, и народонаселение получало по карточкам этот продукт в самых минимальных дозах, а иногда по целым месяцам этот пищевой продукт совершенно не выдавался. Поэтому многие предприниматели ухватились за изготовление суррогата-сахарина, сообщающего сладкий вкус (в 400 раз слаще сахара), но не имеющего питательных свойств. В Петрограде в нескольких местах начали приготовлять сахарин и продавали его по очень высокой цене.