Жизнь одного химика. Воспоминания. Том 1. 1867-1917 - [57]

Несомненно П. К. Ушков принадлежал к числу самородков на Руси, и развитое им большое химическое дело должно быть зарегистрировано в летописях русской химической промышленности. Он имел тесное соприкосновение с Высшим Техническим Училищем в Москве, откуда брал молодых инженеров для постановки у себя на заводе химических производств. Его сын, Иван Петрович, получил там же техно-химическое образование и подготовлялся стать во главе управления всеми Ушковскими заводами. Его брат, К. К. Ушков, также имел на Волге химические сернокислотные заводы, которые после его смерти должны были перейти к детям П. К. Ушкова. Целый ряд молодых инженеров химиков получили свое техническое крещение на заводах Ушкова; известные впоследствии инженеры С. Д. Шейн и J1. Я. Карпов, которые сыграли большую роль во время революции, свою техническую деятельность начали на Ушковских заводах. Главным несчастьем для всей Ушковской компании стало то, что его сын, очень симпатичный и способный молодой человек, вследствие невоздержанной веселой жизни, после преждевременной смерти отца, не смог надлежащим образом вести это большое дело и оно мало по малу начало ухудшаться, не давая достаточной прибыли для дальнейшего своего развития. Рассеянная жизнь этого молодого владельца была на руку некоторым директорам, которые не упускали случая положить в свой карман известное количество акций и, таким образом, получить право хозяйничать в этом крупном химическом предприятии, имевшем мало конкурентов. Тем не менее фирма Ушковых продолжала существовать до революции, когда она была национализирована;

главный владелец, Иван Петрович, умер заграницей в год объявления войны (1914 год).

От почтовой станции, куда меня привезли лошади Ушкова, я должен был более 50 километров проехать по проселочным дорогам и лесами, чтобы достичь уже позно вечером города Ижевска, население которого почти исключительно состояло из рабочих оружейников и их семей. Вследствие любезного приглашения помощника начальника завода, полковника К. Н. Соколова, я остановился у него, в его большой холостой квартире. Полковник Соколов окончил Артиллерийское Училище, но после прошел двухлетний курс Горного Института, чтобы стать артиллерийским приемщиком на заводах, изготовляющих военное снаряжение. Он очень интересовался сталелитейным делом и незадолго до моего приезда на завод был в Петербурге, где имел продолжительную беседу с проф. Д. К. Черновым, прося его советов по приготовлению наилучшей стали для новой 3-х линейной винтовки, которая тогда уже начала изготовляться в больших количествах. Ижевский завод должен был поставлять стволы на другие оружейные заводы: Тульский и Сестрорецкий.

Я целые дни проводил в обществе К. Н. Соколова в разговорах об изготовлении лучших сортов стали. Там же я познакомился с начальником завода ген. Поповым, который женился на молодой девушке, Вере Евстафьевне Богдановской, окончившей Высшие Женские Курсы в Петербурге по химическому отделению. Она согласилась выйти замуж за генерала, значительно старше ее, под условием, что он устроит ей лабораторию, где она могла бы продолжать свои работы по органической химии. Она делала интересные доклады в Р. Ф.-Х. Обществе и ее работам уделяли большое внимание; в особенности М. Д. Львов, ее учитель, старался ей помочь в ее исследованиях. К большому огорчению для всех членов Химического Общества, неизвестно от каких причин она окончила свою жизнь в лаборатории в расцвете сил; быть может, она отравилась газами в лаборатории, а, может быть, здесь имело место самоубийство.

Насколько я мог заметить, заводские рабочие жили в хороших условиях, имели собственные дома и землю, обработка которой давала им возможность держать и лошадей, и коров. Когда в конце июня наступал сенокос, то рабочие получали отпуск не менее месяца для уборки урожая. Интересно было бы беспристрастно сравнить условия жизни рабочих при царском режиме и при большевиках. Не думаю, что им теперь лучше, так как Ижевские рабочие, вкусив сладости коммунистическаго режима, не раз бунтовали, да и с самого начала не хотели признать новой советской власти.

С Ижевского завода я поехал на Боткинский, расположенный на Каме. Этот завод изготовлял паровозы и речные пароходы; на нем я пробыл короткое время и отправился на пароходе верх по Каме в Пермь. В 9 километрах от Перми находились известные пушечнолитейные заводы, которые изговляли орудия большого калибра для осадной и крепостной артиллерии. Завод был расположен около села Мотовилихи. Здесь я проследил весь процесс изготовления орудия: начиная с отливки ствола, его отжига, надевания на него колец и до окончательной термической обработке собранного орудия в особых вертикальных печах. В этих печах подвешенное орудие нагревалось до известной температуры (теория Д. К. Чернова), потом охлаждалось до 400 град, и погружалось в нагретое масло.

В то время на заводе работал горный инженер Славянов, изобретатель автогенной сварки, с которым я познакомился еще в Петербурге, присутствуя на его докладах в Техническом Обществе. Он мне показал несколько автогенных сварок сломанных стальных изделий и убеждал меня, что прочность их от такой обработки нисколько не страдает. Он познакомил меня со своей многочисленной семьей, и я с большим удовольствием провел с ним значительную часть времени моего пребывания на заводе, получив возможность убедиться в его исключительных способностях к творчеству и любви к делу. К сожалению, он уже и тогда был совсем больным человеком, имел несколько внутренних болезней и должен был бы значительно сократить свою работу; но его энергичная натура не давала ему покоя и через короткое время мы услыхали, что он скончался.