Жизнь (не) вполне спокойная - [56]
Путешествуя с Мареком по Чехословакии, я попала в музей народного творчества, где висели плетенные из соломы паутинки, похожие на наши, отечественные. Они меня вдохновили. Научившись плести паутинки, я стала делать плоские настенные украшения, и дошло до того, что клуб учителей на Хожей устроил выставку всех моих творений.
Сразу после ремонта Роберт решил жениться. Точнее говоря, о своем решении он объявил раньше, но я отказалась дать письменное согласие на брак, так как ему не исполнился двадцать один год.
Анка, его невеста, вполне понимала, о чем я говорю, а вот Роберт на меня слегка обиделся. В ЗАГС они отправились осенью, сразу после дня рождения Роберта, а церковный заключили в следующем году весной — ждали, когда приедет Тереса. К сведению, в ЗАГСе мой отец сломал руку. Венчание получилось пышное, свадьбу организовал дядя новобрачной в собственном доме с садом. Костел Святого Михаила на Мокотове выбрали в приходе жениха, и это обстоятельство особенно растрогало Тересу, которая венчалась там же.
Роберт поселился в Урсусе у жены, а в это время Союз писателей начал распределять кооперативные однокомнатные квартиры. Никто на них не претендовал: ни один писатель творческого возраста в однокомнатной квартире не поместится. Я взяла для сына квартиру в Урсинове, и они туда мгновенно перебрались.
Тут-то мое младшее чадо меня и поразило. Мальчик собственными руками полностью обустроил кухню, сделав напольные и настенные шкафчики, полный комплект, да так, что даже Марек не мог ни к чему придраться. Я с трудом верила собственным глазам, потому что дома от него годами не могла допроситься гвоздь вбить. Как же я обрадовалась, что руки у него растут из нужного места!
Летом мы выбрались в СССР. Чуть раньше приехала из Советского Союза Елена Рахлина и позвонила мне, представившись моей горячей поклонницей. В Польше она оказалась только потому, что ее отец, заслуженный артист Советского Союза, приехал к нам на гастроли и свалился с инфарктом. Елену пустили в Польшу к отцу, который сначала лежал в больнице, а потом восстанавливал здоровье в Константине.
Елена прожила в Польше три месяца и за это время овладела языком. Она не обидится, если я напишу о ней правду: Елена — прелестная чудачка, которой мы с Алицией и в подметки не годимся. Искусствовед, переводчица со словацкого, экскурсовод по киевским историческим памятникам и еще бог знает кто еще. Польским она овладела весьма странно, но талантливо, то и дело создавая новые слова, полностью в духе языка.
Мы мгновенно сдружились, и она сразу пригласила нас к себе в Киев, а также в Крым, где ее отцу за великие заслуги дали большую дачу. Приехать мы должны были обязательно, и она сейчас же готова добыть нам в посольстве соответствующие разрешения.
— Елена, — в отчаянии упрашивала я, — успокойся, мне не нужно приглашения даже к вам! Весь соцлагерь для меня открыт нараспашку, не суйся ты в это посольство! Мы и так сможем приехать.
Какое там, для Елены все мои увещевания были как о стенку горох. Она затащила нас в русское посольство, и там произошло нечто, чего я до сих пор не понимаю.
Нас принял атташе по культуре литовец Яцкевичус, говорящий по-польски, как коренной варшавянин. Мы с Еленой поздоровались и, по-моему, больше рта не раскрывали. Говорили только мужчины — Яцкевичус и Марек. Беседа вращалась почти исключительно вокруг довоенных литовских сыров — я сама их еще помнила — и довоенной литовской ветчины, нарезанной тонюсенькими ломтиками. Распрощались мы с изысканными комплиментами. Выходя из посольства, Марек мне сообщил:
— Нам дадут частные визы.
— Прошу прощения, а на основании чего ты делаешь такой вывод? — поинтересовалась я, слегка остолбенев от такого заявления. — На основании сыров или ветчины из кабана?
— Вот увидишь…
Перед отъездом мы отправились за визой в русское посольство, и тут сбылись слова Марека. На основании знаний литовского сыра и тонко нарезанной ветчины мы получили частные визы с фотографиями и разрешением пересечь границу в любом месте, без всяких строго обозначенных маршрутов и ночевок, без ограничений во времени, к тому же без очереди, хотя в коридоре толпилась изрядная куча народа. Понять суть чуда я не сумела, но визу взяла.
Само собой, я заранее позвонила Елене и осведомилась, что ей привезти из Польши. Елена пожелала два распятия и двадцать крестиков, по ее определению, не «наперсных», а «нагрудных». Распятия я преспокойно запихнула в чемодан, а «нагрудные» крестики положила в сумочку. Кроме того, я везла с собой «Леся» на словацком языке, с рисунками Яна Мейсснера. На фоне таких иллюстраций текст уже ничего не значил. Книгу я взяла, чтобы обосновать выезд через Ужгород и визит в Братиславу, и мне даже в голову не пришло, каким бесценным сокровищем окажется этот мой роман.
Таможенный контроль на русской границе осуществляли обычно три таможенника. Один беседовал с жертвой и проверял документы, второй рылся в багаже, а третий стоял рядом и ждал, в какой момент у проверяемого в глазах мелькнет страх. У меня поинтересовались, зачем я еду в Словакию. Я предъявила «Леся», и тут весь таможенный контроль пришел в неописуемы восторг. Таможенник позвал пятерых коллег, все рассматривали рисунки Мейсснера и хохотали, а мои чемоданы их больше не волновали. Мне вернули книжку и разрешили ехать, пожелав счастливого пути.
Случайное стечение обстоятельств приводит к тому, что героиня повести И. Хмелевской «Что сказал покойник» оказывается единственной обладательницей тайны, скрывающей местонахождение гангстерских сокровищ. Бандиты захватывают Иоанну (героиня повести носит то же имя, что и автор книги, благодаря чему у читателя создается впечатление абсолютной достоверности описываемых событий). Гангстеры доставляют пленницу на свою базу и пытаются выведать у нее заветный шифр, чтобы затем избавиться от опасного свидетеля…
«Все красное» – так метко Иоанна перевела с датского название местечка Аллеред в Дании и, как говорится, «накаркала». Название оказалось провидческим.На веселой вечеринке польских друзей происходит загадочное убийство. Несчастный пытается предупредить хозяйку дома Алицию о чем-то очень важном, но не успевает… Алиция становится мишенью для серии следующих «неудачных» покушений. Объединив усилия, Иоанна и Алиция путем логики, азарта и прекрасного знания людской природы находят убийцу.Конечно же, эта книга не для любителей «крутых» детективов, хотя количество «живых» трупов внушительно.
Пани Иоанна – героиня иронических детективов и авторское «я» писательницы Иоанны Хмелевской, уже получившая мировую известность, едет в Париж на встречу с мужчиной, которого любила всю жизнь. И конечно же, как всегда, поездка сопряжена с такими невероятными приключениями, которых хватило бы на целый сериал.
Героиня иронического детектива «Крокодил из страны Шарлотты», неукротимая Иоанна, вместе со своим возлюбленным, следователем по прозвищу Дьявол, ищет подлого злодея, от руки которого погибает ее любимая подруга. И, как следовало ожидать, разоблачает неведомого убийцу.
Времена не выбирают,В них живут и умирают —сказал поэт А. Кушнер. И если каждый из нас, увы, признает правоту этих слов и смирился с нею, то совсем по-другому обстоит дело с героиней нового детектива Иоанны Хмелевской.Катажина Лихницкая, молодая и красивая владелица крупного поместья в Польше и немалой недвижимости во Франции, жила себе припеваючи в Польше XIX века, как вдруг неведомая сила переносит ее из спокойного 1882 года в наши беспокойные времена. Мы уже привыкли к тому, что энергичным и неунывающим героиням романов Хмелевской приходится преодолевать всевозможные препятствия, но такого еще не встречалось.
Невероятная способность вечно впутываться в самые немыслимые ситуации характерна для героини Хмелевской в романе "Проклятое наследство". На сей раз она оказывается втянутой в непонятное, загадочное преступление - "долларовую аферу", которое тщетно пытаются распутать компетентные органы. И, как всегда, наша героиня не теряет самообладания, а главное, чувства юмора, щедро делясь им с читателями.
Встречи с произведениями подлинного искусства никогда не бывают скоропроходящими: все, что написано настоящим художником, приковывает наше воображение, мы удивляемся широте познаний писателя, глубине его понимания жизни.П. И. Мельников-Печерский принадлежит к числу таких писателей. В главных его произведениях господствует своеобразный тон простодушной непосредственности, заставляющий читателя самого догадываться о том, что же он хотел сказать, заставляющий думать и переживать.Мельников П. И. (Андрей Печерский)Полное собранiе сочинений.
Михаил Александрович Бакунин — одна из самых сложных и противоречивых фигур русского и европейского революционного движения…В книге представлены иллюстрации.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Милый, трогательный и уморительно смешной роман шведки Катарины Ингельман-Сундберг имеет огромный успех по всему миру: он издан уже более чем в 20 странах, а суммарный тираж перевалил за миллион экземпляров. И это неудивительно – захватывающие приключения обаятельных старичков-разбойников Марты, Бертиля по прозвищу Грабли, Стины, Оскара по прозвищу Гений и Анны-Греты никого не оставят равнодушным! В доме престарелых, где коротают свой век семидесятидевятилетняя Марта и ее друзья, живется несладко: бюджет сокращают, жадное руководство велит затянуть пояса, а бедным старичкам не дают даже сдобных булочек к кофе, которые они так любят.
В некогда дружном коллективе появилась сотрудница, вскружившая голову почти всем мужчинам без исключения. Страсти разгорелись нешуточные — дело запахло криминалом, брошенные подружки задумали жестоко отомстить негодяйке. И тут в лесу находят труп девушки, которую явно перепутали с подлой обольстительницей…
Марленка — студентка-биологичка, с отличием окончив третий курс, решила заняться практикой на приусадебном участке. С жаром взявшись за дело, она посадила неизвестное ей растение, которое через два года вымахало под три метра. Обеспокоенные соседи опознали в неизвестном гиганте зловреднейший бамбук, готовый заполонить всё жизненное пространство, и попросили Марленку уничтожить опасное растение. Стараясь выкопать бамбук с корнем, Марленка неожиданно наткнулась на человеческий скелет без головы…