Жизнь на краю земли - [5]

Вскоре Филиппу и его рекогносцировочному отряду, к величайшему их удовольствию, во время одной из пешеходных вылазок в глубь полуострова попалось на глаза небольшое стадо гуанако.

Гуанако — южноамериканские родичи верблюда; в отличие от своих близких родственников лам, они так и не были одомашнены.

Во время одной из пеших вылазок в глубь полуострова Филипп и его товарищи встретили небольшое стадо гуанако.

Млекопитающее харкун

«Это произошло во время второй или третьей вылазки, — рассказывает Филипп. — Пробравшись наконец через беспорядочные заросли колючего кустарника к лабиринту песчаных дюн, углубляемся в дюны, с трудом продвигаясь вперед.

Огибаем один из нанесенных ветром холмов и неожиданно видим, как удирает целое стадо изящных гуанако. Оно состоит из взрослого самца (вожака стада), пяти самок и трех молодых особей. Рыжевато-бурый с золотистым отливом волосяной покров, чисто-белые брюхо и подбрюшье, длинная шея, гордая линия рта и легкий бег — что за чудное зрелище эти убегающие зигзагами южноамериканские родичи верблюдов.»

В Южной Америке семейство [2] верблюдовых* представлено двумя дикими видами — гуанако и викуньей и двумя одомашненными формами — ламой и альпакой, не считая ископаемых. Гуанако — эти длинноухие пальцеходящие* безгорбые верблюды — обитают на высокогорных плато и в пампасах, в экваториальных же и тропических лесах они не водятся.

Гуанако (Lama huanacos или Lama glama guanicoe, как их называют разные авторы) распространены от южного Перу до Огненной Земли, причем они не поднимаются выше чем на 4000 м, викунья же, наоборот, ниже этой высоты не спускается. Оба вида, гуанако и викунья, делят между собой естественные биотопы* латиноамериканских гор и равнин.

Гуанако избегают скал и крутых склонов и никогда не заходят в леса, проводя всю жизнь на злаковых пастбищах под открытым небом. Они держатся небольшими группами по 4-10 самок во главе с вожаком-самцом. Самцы без гарема (и молодые, и зрелые) группируются в стада по 15–25 особей. Дарвин во время своего путешествия по Патагонии встречал стада, состоявшие более чем из 500 особей. Сейчас такого уже не увидишь.

Гарем составляется после жестоких схваток между самцами, которые порой весят более 100 кг. Самцы наносят друг другу глубокие укусы острыми резцами и клыками. Победитель, собрав гарем, ревниво охраняет свой семейный мирок: пока самки питаются, он стоит на страже. У такого стада есть своя территория, куда не допускаются другие гуанако. (Случается, однако, что одинокие самки проникают в уже сформировавшийся гарем.) Установление территориальных границ гаремов, с экологической точки зрения, имеет очень важное значение: благодаря таким границам удается избежать перенаселенности пастбищ и истощения почв в этой довольно уязвимой естественной среде.

Самки внутри клана соблюдают довольно строгие правила поведения. Если одна самка слишком близко подходит к другой, то она рискует получить удар копытом, укус или, по крайней мере, достаточно чувствительный плевок. В целях самозащиты плюются все представители рода лам. Они харкают в недруга смесью слюны и носовой слизи и, воспользовавшись его растерянностью, прячутся в укрытие.

Если стаду угрожает серьезная опасность, самец издает пронзительный свист. Все самки собираются впереди него и пускаются наутек, а он прикрывает их тылы.

Гон у гуанако приходится на летние месяцы — с ноября по февраль. На следующую весну каждая самка приносит одного детеныша, который становится на ноги и уже способен передвигаться буквально через полчаса после рождения.

Гуанако, как и обладательницы ценнейшего меха викуньи, уничтожались на протяжении многих веков. Уже инки устраивали на них облавы, чтобы добыть мясо и шкуру. Излюбленной дичью были гуанако и у техуэльче, они называли их нау.

Но только с прибытием белых положение становится угрожающим. Европейцы особенно заинтересовались молодняком (они окрестили его словом чуленгос) — у молодых животных шерсть мягче и шелковистее, а следовательно, и торговля их шкурами прибыльнее. С приходом лета работники эстансий седлали лошадей и отправлялись охотиться на гуанако, вооружившись крепкими веревками с шарами на конце (боласами)… Да и овцеводы стреляли в гуанако, едва только завидев их, — они утверждали, что гуанако заражают скот разными болезнями. Во многих местностях гуанако исчезли полностью. И если они кое-где выжили, то только благодаря обитанию в труднодоступных и малонаселенных районах (кордильера Анд, Огненная Земля) и учреждению заповедников.

В воде массивные киты кажутся на удивление легкими; так необычно киты выглядят из-за скоплений мелких паразитов на коже.

2 Игры исполинов, игры карликов

ХВОСТОМ ВВЕРХ — МИРОЛЮБИВЫЕ КИТЫ

КОГДА НАНДУ ИДУТ НА ВОДОПОЙ

ГНЕВ ПЕРЕСМЕШНИКА

КРОЛИКИ В МИНИ-ЮБКАХ — ПОСЕТИТЕЛЬ В ДОСПЕХАХ

В лагере у пересохшего арройо жизнь понемногу налаживается. Каждый создает свой собственный мирок, устраивается поудобнее. Появляются невинные, но такие нужные всем нам привычки. Вылазки на море чередуются с походами в глубь суши.

Передовой отряд «Калипсо» проявляет интерес ко всем своеобразным животным полуострова, но «гвоздем» ежедневного представления, которое дает природа, для Филиппа и его товарищей стали выпрыгивания гладких китов. Как только позволяет погода, зодиаки спускаются на воду. Филипп, стоя на носу своей лодки, исполняет роль наблюдателя. Ему помогает Делькутер, или Джаколетто, или же Марьяно-аргентинец. Если освещение подходящее, Колен Мунье отснимает метры и метры пленки. С ним соревнуется Франсуа Шарле, устроившийся на борту вертолета. Время от времени Га Жуа, забравшись в надувную лодку, жонглирует там проводами и микрофонами: он записывает «беседы» морских исполинов. В лагере Джан Кусто — с помощью Боба Маккигана — заботится о том, чтобы вовремя прибывало продовольствие, не было перебоев с кинопленкой, чтобы такая-то запасная деталь, предназначенная для такого-то неисправного прибора, была доставлена как можно скорее…