Жизнь моя, иль ты приснилась мне?.. - [22]

21-24 апреля 1945 года части дивизии расширили плацдарм на три-четыре километра, успешно отразили восемнадцать контратак немцев, нанесли им значительные потери, после чего, прорвав долговременную и глубокоэшелонированную оборону немцев на западном берегу Вест-Одера в районе пяти километров южнее Штеттина, перешли в решительное наступление и продвинулись в центр Германии. Неделя кровопролитных боев завершилась прорывом четвертой полосы укреплений, и части 425-й стрелковой дивизии вышли на кольцевую автостраду Берлина и к его предместью и, войдя в состав 70 ск, вели бои за города Грайфенберг, Темплин, Фюрстенберг.

…25 апреля 1945 года начался штурм Берлина.

…25 апреля 328 сд 47-й армии 1-го Белорусского фронта соединилась в районе Кетцин с 6-м гвардейским механизированным корпусом 4-й гвардейской танковой армии 1-го Украинского фронта.

…25 апреля на Эльбе, в районе Торгау, части 58-й гвардейской стрелковой дивизии 5-й гвардейской армии 1-го Украинского фронта встретились с патрулями 69-й пехотной дивизии американской армии.

…Плывут по реке виселицы. Фашисты казнят каждого, кто не хочет продолжать войну.

30 апреля 1945 года на многих участках фронта немцы начали сдаваться в плен.

Войска 1-го Белорусского фронта, завершив прорыв четвертой полосы укреплений, вышли на берлинскую автостраду.

Наш «форд» катит по немецкому шоссе.

Умопомрачительная гладкость асфальта. Две половины, каждая шириной в девять метров, посередине двухметровая посадка. Могут двигаться в обоих направлениях одновременно шесть потоков.

…Пехота на машинах и в пешем строю, пушки на механической тяге, танки-«амфибии» – все лязгало, громыхало, истошно сигналило…

На автострадах всюду русские надписи с точным указанием километража и маршрута, а также правила движения: «Водитель, не передавай руля в другие руки!» и указатели: «Бензозаправка – 800 метров».

На некотором расстоянии друг от друга щиты с плакатами, на которых цитата из речи товарища Сталина: «Гитлеры приходят и уходят, а народ германский, государство германское – остаются». И. Сталин»; лозунги: «Помни, что ты носишь форму самой могущественной армии в мире. Строго охраняй ее честь!», «Болтун – находка для шпиона!»

…Мелкой рысью трясутся пароконные фурманки, и, отчаянно сигналя, спешат два бронетранспортера.

Обгоняем обоз. От него отделяются двое верховых. Кони, дородные битюги, вытянув морды, неуклюжим галопом устремляются за машиной. Глаза кавалеристов сверкают радостным озорством.

– Эй, солдат! Коней пожалей – они тебе в России пригодятся!

…Прогрохотали несколько крестьянских фур, доверха забитых скарбом.

Дороги заполнены не столько автомобилями, сколько пешеходами. Без конца тянутся беженцы. Немцы бредут по дорогам – идут на север из Чехии, на восток с Эльбы, на запад из Восточной Пруссии, на юг из Штеттина… – из всех концов Германии во все ее концы. Они тащат на себе, везут на чем попало свое имущество. Тут и детские коляски, заполненные чемоданами и картофелем, тут вдруг и шикарная черная карета с детьми и стариками, тут и простые строительные тачки, нагруженные до отказа…

Люди, согнувшиеся под тяжестью тюков, матери с детьми на плечах…

…Старуха-немка тащит кошку в клетке для попугая.

Женщины – старые и молодые – в шляпках, в платках тюрбаном и просто навесом, как у наших баб, в нарядных пальто с меховыми воротниками и в трепаной, непонятного покроя одежде. Многие женщины идут в темных очках, чтобы не щуриться от яркого майского солнца и тем предохранить лицо от морщин…

Мужчины, сняв пиджаки и надвинув на глаза шляпы от солнца, толкают пароконные фурманки, спаренные велосипеды, на которых утвержден стол вверх тормашками, служащий грузовой платформой, ручные тележки с грудами всякого барахла.

…Высокий пожилой немец с траурной повязкой на рукаве, в широкополой соломенной шляпе, золотых очках, благообразный.

…Множество инвалидов и калек. Безногие, сидящие на трехколесных креслах и двигающие ручные рычаги, хромые, к рукам которых костыли привязаны широкими ремнями, обезображенные, слепые, безрукие…

Не развалины городов, даже не разбитая военная техника, валяющаяся на полях, вдоль обочин дорог, а именно эти бредущие по дорогам люди с мешками и детьми говорят о том, что война близится к концу и мы в самом центре Германии.

2 мая мы проезжаем по центру Берлина.

Берлин в развалинах, всюду руины, битое стекло, обвалившийся кирпич, завалы, сильный запах гари и пыли.

Сумрачный день… Среди нагромождения камней от разбомбленного огромного дома лежит вырванная с корнем большая яблоня, под весенним ветром ее пышная крона тихо шелестит и вздрагивает. Все вокруг освещено красно-оранжевым заревом. Из-за дыма пожарищ и мелкого, накрапывающего дождика солнца не видно, хотя на улицах не по-весеннему тепло.

Везде – на домах и в проемах окон – белые флаги, простыни и даже наволочки. На сохранившихся окнах аккуратные шторы из плотной черной бумаги – «гардины затемнения». На остовах разрушенных и некоторых уцелевших зданиях, на сохранившихся окнах огромными буквами распластались крикливые фашистские лозунги и надписи:

«Deutchland, Deutchland, iiber alles!!» – «Германия, Германия превыше всего!»