Жизнь моя — граница - [9]

— Их было пятеро. Побывали здесь и ушли на свою территорию. С полчаса тому назад.

— Что они делали? — встревоженно спросил начальник заставы.

— Сейчас узнаем, один момент, — я пошел по следу, который вывел к телефонной линии, проходившей вдоль границы. Ага, вот и телефонный провод. Его нарушители подключили, чтобы прослушивать наши разговоры, выведывать военные тайны. Как поступить? — решение пришло тогда, когда начальник заставы споткнулся и оборвал провод. Он чертыхнулся и спросил меня:

— Наверное, нужно его побыстрей соединить?

— Нет, нет, — сказал я поспешно, — не стоит. Дело вот в чем: сегодня был сильный ветер? Сильный! Диверсанты подумают, что провод оборвало ветром или зверь какой напроказил. «Связисты» вернутся. Поверьте, вернутся!

Я хорошо знал, что диверсанты во что бы то ни стало попытаются выполнить приказ своих хозяев. Дисциплина в японской разведке была самой жесткой. За непослушание, за невыполнение указаний шефа агентов ждала расправа. Тут уж диверсантам не до осторожности...

Начальник заставы выслушал меня и принял решение: на пути «связистов» выставить секрет из двух бойцов. Конечно, двум пограничникам трудно будет выстоять против диверсантов, если они снова придут впятером, но попросить, чтобы и меня здесь оставили на подмогу товарищам, не решился.

Когда уходили с участка границы, я заколебался: может быть, все-таки настоять на том, чтобы не меня, так еще кого-то оставили для встречи со «связистами». Жарко там придется. Командир молодой, не может сам сообразить.

«А мое ли это дело? Указывать командиру?» — мелькнула мысль.

После возвращения на заставу я места себе не находил: что же делать? И вдруг примерно через час в том месте, где располагался секрет, послышалась перестрелка.

— Застава, в ружье!

В коридоре застучали солдатские сапоги. Бойцы быстро оделись, разобрали винтовки и бросились на помощь своим товарищам.

«Связисты», действительно, явились впятером. Они не ожидали, что лицом к лицу встретятся с пограничниками. И на какое-то мгновение растерялись. Но когда увидели, что тех всего двое, стали отстреливаться и уходить на свою территорию.

До самой границы я что было духу гнался за диверсантами, но так и не смог ни одного из них ни поймать, ни подстрелить.

Я очень огорчился, что так получилось. И когда вернулся с границы, сразу же пошел к командиру.

— Накажите меня, — попросил я офицера. — Я же знал, что двоим не справиться. А попросить, чтобы меня оставили, постеснялся...

— Это горький урок не только для тебя, но и для меня, — ответил начальник заставы, — а за то, что пришел и сказал, спасибо тебе! — и крепко пожал руку.

Кто кого?

Это был единственный случай в моей службе, когда сплоховал. Но урок пошел впрок. Больше я никогда не стеснялся говорить прямо то, о чем думаю.

Не однажды мне приходилось иметь дело с хитрыми и коварными врагами. Но никогда им не удавалось меня провести. И не потому, что я был какой-то выдающийся человек. Просто я хорошо знал свое дело и любил его. И постоянно учился искусству следопыта. Из книг узнавал что-то новое, перенимал опыт у старших товарищей. Учиться никогда не поздно и никогда не стыдно. Стыдно не знать своего дела. А дело у нас сложное и ответственное.

Вот только один из эпизодов.

Пограничная река течет бурно, шумно. Как ни прислушивайся, ничего не услышишь. Да к тому же раскаты грома мешают. Но рядом Ингус. И он напряженно вглядывается в темноту.

Вспышка молнии освещает реку. Ингус, поскуливая, тянет к воде. Я медлю, мне нужно видеть то, что увидела чуткая овчарка.

Молния снова прочертила небо, и я успел разглядеть что-то неопределенной формы, плывущее по реке. Снова яркая вспышка, и теперь я различил человека. Большая, наподобие гриба, голова и в вытянутой руке оружие. Но что же у него на голове? Оказывается, нарушитель прикрепил связанную в узел одежду. Об этом я просто догадался.

Как назло пошел сильный дождь, и молнии прекратились. Где выйдет нарушитель, трудно предположить.

Я лег на землю, холодную и мокрую, и снизу посмотрел на темную воду. Но сплошная сетка дождя мешала что-либо разглядеть. Только слышался звон падающих в реку струй.

Я решил сменить позицию и стал перебираться в лозняк, поближе к броду. Дождь перестал, и снова сверкнула молния. В ее мгновенном свете я заметил, как в лозняк забирается нарушитель. Он тоже заметил меня и второпях выстрелил дважды. Над самой головой просвистели пули.

Чтобы лучше ориентироваться и иметь представление о направлении движения нарушителя, я спустил с поводка овчарку. Она бросилась на «пловца», но сразу же завизжала. Он, видимо, вооружившись дубинкой, отбивался от Ингуса. Я его отозвал. Если сейчас потерять собаку, то лазутчик может ускользнуть, а так овчарка постоянно будет давать знать, где он находится.

Где-то в стороне от реки через несколько минут послышался плеск воды.

«Нарушитель оступился в луже», — подумал я. Остановился, прислушался. Снова всплеск. Понятно: диверсант хитрит. Бросил в лужу ком земли, чтобы проверить, преследует его пограничник или нет.

Долго мы кружили друг около друга. Хитрили, затаивались, перебегали с места на место. За это время я составил представление о том, какой он, диверсант. Тяжелая походка — значит, высокий и здоровый. Быстро делает перебежки — молодой, но опытный. Попробовал ближе подобраться к нему — раздались выстрелы. Значит, хорошо натренирован слух.