Жизнь Людовика VI Толстого, короля Франции (1108-1137) - [45]
Об этом, когда господину королю Людовику из сообщения близких [людей] стало известно, как решительно, так и смело набор войска, чего [Генрих] не ожидал, совершил, благородных призвал, причину представил[483]. И так как [в том], что блаженный Дионисий особым покровителем и несравненным после Господа защитником королевства [является], многими сообщениями и частыми опытами [он] постиг, [то] к нему поспешив, как молитвами, так и благодеяниями от всего сердца побуждал, чтобы королевство [он] защитил, его самого сохранил, врагам по обыкновению преградой встал и, поскольку это от него [они] имели привилегией, чтобы если иное королевство в королевство франков вторгнуться посмеет, [то мощи] самого блаженного и чудесного защитника со спутниками его словно для защиты на алтарь его возлагаются, [и] в его [короля] присутствии было сделано [это] как торжественно, так и благочестиво[484]. Король же, знамя с алтаря поднявший, поскольку за графство Вексен, а потому церкви вассалом [он] является, взял благочестиво, как будто от господина своего принявший; с немногими против врагов, чтобы самому защитить, издали полетел, чтобы за ним вся Франция последовала мощно, пригласил[485]. Итак, поскольку врагов необычная дерзость возбудила обычное для Франции воодушевление, отовсюду двинувший военное ополчение силы и мужей прежней доблестью и о былых победах памятью, [он] послал.
Они, когда в Реймсе отовсюду [мы] собрались, в таком количестве конного и пешего войска появились, что, казалось, покрыли землю наподобие саранчи, не только по берегам течения вод, но также горы и равнины поглотили. Там, когда король в течение недели поджидал вторжения тевтонов, такое среди высших баронов королевства обсуждение дел происходило: «Перейдем, – говорили [они], – смело к ним, чтобы отступив, [они] безнаказанными не остались [зато], что земли госпожи Франции высокомерно предвкушали. Пусть [они] ощутят упрямства своего воздаяние, но не на нашей, а на своей земле, которая по праву королевства франков франками часто усмирению подвергается, чтобы поскольку [они] сами исподтишка на нас замыслили покуситься, мы им открыто возвратим».
Других же суровый опыт убеждал их дольше подождать, когда вторгшиеся в пределы марки уже бежать, отрезанные, [они] будут не в состоянии, [тогда] нападавшие будут повержены, подобно сарацинам безжалостно уничтожены, варваров непохороненные тела волкам и воронам на их вечный позор будут выставлены, [и] такого смертоубийства и жестокости причина земли своей защитой оправдывается.
Высшие же бароны королевства, во дворце в боевые порядки построенные перед лицом короля, чтобы друг с другом поддержкой соединиться: [воины] из Реймса и Шалона-на-Соне более 60 тысяч как конных, так и пеших первый отряд составили; из Лана и Суассона, не менее многочисленные, – второй; из Орлеана, Этампа и Парижа, и блаженного Дионисия многочисленное войско и короне преданное, – третий[486], в котором также сам [король] находился, надежду на помощь покровителей своих возлагая: «В этом отряде, – сказал [он], – как безопасно, так и доблестно [я] буду сражаться, поскольку сверх святых господ наших покровительства, также [они] меня как своего земляка воспитали, [то] либо живому [они] помогут, либо мертвого как хранители принесут».
Граф же палатин Тибо с дядей благородным графом Труа Гуго, когда из содействия Франции – ведь войну против короля [Людовика] вместе с дядей королем английским [он] начал, – прибыл, четвертый [отряд] составив[487]; пятый, передовой, из [воинов] герцога Бургундского[488] и графа де Невер[489] был образован[490]. Славный же граф де Вермандуа Рауль, кровным родством с королем замечательный, полагающийся на лучшую рыцарскую конницу и многочисленное войско из Сен-Кантена и всей [своей] земли, снабженное как хауберками, так и шлемами, правое крыло держать назначенный[491], понтийцев, амьенцев и бовэзийцев[492] налево поставить согласился[493]. Благороднейший граф Фландрский[494] с десятью тысячами воинов, страстно жаждущих славы, – [он] бы даже утроил войско, если бы вовремя узнал, – замыкающим отрядом для завершения [сражения] построился. Этих же, из мест приграничных пришедших, герцог Аквитанский Вильгельм[495], славный граф Бретонский[496], воинственный граф Фульк Анжуйский в высшей степени ревновали, что мужей преумножить и франков обиду сурово покарать и дальность пути, и краткость срока не воспрепятствовали[497].
Предусмотрено было также, чтобы повсюду, если только пригодно место, войска в сражение вступали, и возы, и повозки, воду и вино утомленным и раненым перевозящие, наподобие маленького укрепления по кругу располагались, чтобы от ратного труда [и] от ран ослабевшие, именно там утолением жажды и перевязкой ран укрепившись, более сильными за стяжание пальмовой ветви [победителя] сражались.
Текст переведен по сетевому изданию: Abbot Suger: Life of King Louis the Fat http://www.fordham.edu/halsall/basis/suger-louisthefat.html© сетевая версия — Тhietmar. 2003http://www.vostlit.info© перевод — Раков. Д. Н. 2003© дизайн — Войтехович А. 2001© Jean Dunbabin, St. Anne's College, Oxford OX2 6HS, England.
Кто она — секс-символ или невинное дитя? Глупая блондинка или трагическая одиночка? Талантливая актриса или ловкая интриганка? Короткая жизнь Мэрилин — сплошная череда вопросов. В чем причина ее психической нестабильности?
На основе документальных источников раскрывается малоизученная страница всенародной борьбы в Белоруссии в годы Великой Отечественной войны — деятельность партизанских оружейников. Рассчитана на массового читателя.
Среди деятелей советской культуры, науки и техники выделяется образ Г. М. Кржижановского — старейшего большевика, ближайшего друга Владимира Ильича Ленина, участника «Союза борьбы за освобождение рабочего класса», автора «Варшавянки», председателя ГОЭЛРО, первого председателя Госплана, крупнейшего деятеля электрификации нашей страны, выдающегося ученогонэнергетика и одного из самых выдающихся организаторов (советской науки. Его жизни и творчеству посвящена книга Ю. Н. Флаксермана, который работал под непосредственным руководством Г.
Дневник, который Сергей Прокофьев вел на протяжении двадцати шести лет, составляют два тома текста (свыше 1500 страниц!), охватывающих русский (1907-1918) и зарубежный (1918-1933) периоды жизни композитора. Третий том - "фотоальбом" из архивов семьи, включающий редкие и ранее не публиковавшиеся снимки. Дневник написан по-прокофьевски искрометно, живо, иронично и читается как увлекательный роман. Прокофьев-литератор, как и Прокофьев-композитор, порой парадоксален и беспощаден в оценках, однако всегда интересен и непредсказуем.
Билл Каннингем — легенда стрит-фотографии и один из символов Нью-Йорка. В этой автобиографической книге он рассказывает о своих первых шагах в городе свободы и гламура, о Золотом веке высокой моды и о пути к высотам модного олимпа.
Книга посвящена неутомимому исследователю природы Е. Н. Павловскому — президенту Географического общества СССР. Он совершил многочисленные экспедиции для изучения географического распространения так называемых природно-очаговых болезней человека, что является одним из важнейших разделов медицинской географии.