Жизнь Короля - [8]

– Хорошо, попробуем.

Надо обсудить с ним его новый имидж, никаких мешковатых брюк, скрывающих движения, теперь ему хотелось что-то похожее на его кожаный костюм с «Возвращения». Алекс был переполнен планами, радость искрилась в глазах. Впервые за долгие восемь лет ему было легко.

И вот под конец вечеринки он почувствовал приятную усталость и, попрощавшись с гостями, ещё раз выразившими ему своё восхищение, Алекс уехал в отель.

В номере было темно и тихо. Он устало опустился в кресло и только в эти редкие моменты одиночества мог дать себе удовольствие расслабиться, не разыгрывая из себя суперчеловека. Включил телевизор. Конечно, по всем каналам о его шоу: пресса расстаралась, только хвалебные отзывы.

Встреча с Полковником после концерта тоже была излишне эмоциональной: они расплакались в объятиях друг друга.

– Мой мальчик, ты превзошёл самого себя, спасибо тебе, не подвёл старика.

Алекс от переизбытка чувств не мог произнести ни слова, просто выслушивал похвалы в свой адрес.

…Он вытянул длинные ноги, откинулся на спинку и закрыл глаза. Последнее время глаза всё время его беспокоили, особенно левый, раньше только слезился, но впоследствии появилось покалывание, да и зрение стало садиться, но пока наступали кратковременные улучшения, Алекс не придавал этому значения. Не сейчас, некогда обращать внимания на такие мелочи, надо работать, навёрстывать упущенное.

Алекс вдруг вспомнил одну из своих увольнительных в армии. Он собрал своих друзей и поехал в Мюнхен по приглашению актрисы Анны Павловой. Она, узнав в какой части он служит, выразила желание познакомиться с певцом, о котором говорил весь мир. Актриса приняла их в доме своих родителей. Алекс очаровал её мать, преподнеся пожилой леди, роскошный букет цветов и поцеловав руку.

– Ах, какой джентльмен, со времён войны не встречала такого обхождения, – заулыбалась та.

Алекс смутился.

– Пустяки, мэм.

– Сейчас мужчины такие грубые, а нам, женщинам, как прежде хочется, чтобы за нами ухаживали.

– Я рад, что смог угодить Вам, мэм.

Они пообедали и поехали на экскурсию по ночному Мюнхену.

– Ты очень понравился моей матери, а это не каждому удаётся, – прижавшись к нему в машине, прошептала Вера.

– Меня воспитывали в уважении к старшим, а миссис Павлова очаровательная женщина и интересный собеседник.

Они погуляли по улицам, заходили в уютные кафе и решили на следующий день съездить в Париж. Алекс давно мечтал посетить всемирную столицу моды. Париж поразил его своей красотой, старыми улочками, непринуждёнными прохожими, парни быстро нашли себе занятие по душе и растворились в темноте улиц. Алекс старался ухаживать за Анной, как это делали ещё во времена Конфедерации, и хоть он никогда не относился к аристократам, внутренним чутьём угадывал, что и как нужно делать. Даже в полумраке гостиничного номера, он вёл себя как джентльмен, боясь словом или делом оскорбить молодую женщину.

И вдруг… «Алекс инфантилен в постели».

Сперва он опешил, поражённый распущенностью нравов в Европе: в открытую обсуждать интимные вещи, а потом его захлестнул гнев.

«Да кто она такая, чёрт возьми!»

Как только они переступили порог спальни, он набросился на неё, казалось, его руки и губы были везде. Анна уже задыхалась от страсти, умоляя его, тогда Алекс рывком поднял её с постели, повернул к себе спиной и грубо взял сзади, она всхлипнула от неожиданности и застонала…

Потом, когда она приходила в себя, он медленно встал и стал одеваться.

– Ты куда?

– Тебе понравилось?

– О, да! – выдохнула Анна.

Он наклонился к ней и сказал прямо в её открытые губы:

– Я думал ты утончённая женщина, а ты просто похотливая стерва.

И ушёл, хлопнув дверью.

…Отношения с Анной Павловой дали ему понять, насколько внешность может быть обманчива. Позже он убедился в этом ещё раз на примере своей жены. Девочка с глазами ангела, взирала на него снизу вверх, делая всё, что он приказывал или просил, выслушивала его сетования по поводу неудавшейся жизни, но потом стала проявляться её настоящая натура. Его маленькая Галатея превратилась в ослепительную женщину со стервозным характером. И только когда он в растерянности произнёс «да» перед мировым судьёй, Алекс понял, что попал в искусно расставленные силки. Рождение дочери ещё больше всё запутало, но теперь приходилось на многие вещи смотреть сквозь пальцы, пытаясь сохранить брак. Памела освоилась и уже пыталась устанавливать свои правила игры. Алекс всё ещё любил её и старался сглаживать острые углы, но он никогда не отличался спокойным нравом, и тогда Роузленд сотрясали скандалы, которые последнее время становились частым явлением. Потом были бурные примирения в постели, но такой мир был хуже войны и оставлял горький осадок в душе. Теперь вся надежда была только на сцену, гастроли отвлекут от тяжёлых мыслей, дома появляться хотелось всё реже и реже.

Он посмотрел на себя в зеркало: голубые глаза, чёрные волосы, стройная фигура, пока ещё стройная, хотя иногда ему стоило большого труда держать себя в форме. Любовь к тяжёлой южной пище, привитая матерью, превратилась в манию: он заедал свою неудовлетворённость, пока стрелка на весах не начинала зашкаливать.